11 мин.

Кирьяков ударил Рабинера за слово «пидорас». У журналиста – другая версия

Детский сад.

Вчера вечером после эфира на «Матч ТВ» у журналиста Игоря Рабинера произошел конфликт с бывшим тренером тульского Арсенала Сергеем Кирьяковым. По версии Рабинера, тренер припомнил ему текст с критикой, который вышел год назад в «Спорт-Экспрессе», и ударил по лицу. У Рабинера остался синяк, теперь он думает над заявлением в полицию, а его газета просит всех журналистов сплотиться и объявить полный игнор Кирьякову. 

Александр Головин позвонил обоим участникам конфликта, чтобы понять, что случилось. 

Сергей Кирьяков: «Рабинер – наглый хам»

– Из-за чего все случилось?

– Он говорил слова, которые унижают человеческое достоинство.

Такая ситуация – он спускался после своего эфира, я должен был сменить его. Все гадости, которые он про меня писал, когда я работал в Туле, не прошли бесследно. Естественно, я спросил у него, не хочет ли он мне что-то сказать. Он ответил, что нет и считает правильным все, что говорил. Слово за слово – произошла перепалка. В ней он, как известный журналист, допустил слова… Эти слова нельзя говорить вообще в жизни. Нас стали разнимать. И все закончилось.

– То есть он первый начал?

– Пошла перепалка. Я просто услышал слова, которые опускают человеческое достоинство.

– Что именно?

– Пидорас.

– Вы такого не говорили?

– Мы стали разговаривать на повышенных тонах. Но когда я услышал слово «пидорас»… Вот вам скажут это, вы как отреагируете? Там драки не было. Началась какая-то возня. Нас разняли, он стал чего-то кидаться, бросаться. Пытаться кулаками, ногами… Но все закончилось. После этого я спокойно пошел дальше.

– Рабинер сказал, что вы били его со словами «Я единственный тренер, который оставил Тулу в РФПЛ».

– Нет. Это уже потом было, когда он стал опускать меня, что я никто. Был футболистом, а сейчас никто и звать никак, тренировал чуть-чуть, тренировал где-то что-то. Он уже уходил, но я вдогонку сказал: «Между прочим, я тренер, который впервые в истории Тулы оставил команду в премьер-лиге». Вот и все. То, что я бил с этими словами – полный бред. Он наглый хам для меня. Можете это написать. Хамло.

– Вы читали текст, который вышел год назад?

– До смешного ситуация. Я сегодня (в день эфира – Sports.ru), не зная, что он будет на эфире, нашел видео, где он говорил грязные вещи. И на свеженького все случилось. Он спровоцировал конфликт. Допустил выражения, которые не красят известного журналиста. Не хочу приравнивать к Зидану-Матерраци даже близко, но какая-то реакция должна быть, когда слышишь такое слово.

– А что за видео?

– Видео «СЭ», где он говорит, что Кирьяков сошел с ума.

(Скорее всего, Кирьяков имеет в виду видео от 2 июня 2017 года, где Рабинер говорит: «Мне кажется, что он сошел с ума, потому что человек, который говорит такие вещи, подписывается под свой уход из клуба, в котором он на тот момент еще работал. Мы сейчас начинаем, что надо его понять, простить, эмоции, у тренера накипело. Ребят, у человека публичная профессия. Он всегда должен владеть собой, в каком бы эмоциональном и стрессовом состоянии ни находился. То, что он нес на этой пресс-конференции – за гранью любого добра и зла. Человек реально обосрал всех, кого только можно и нельзя было. Обсирать собственных болельщиков, как такое может быть? Если они эти плакаты вывешивали, значит, он наработал на них. Если в итоге выпутался и остался в премьер-лиге, пусть благодарит этих самых болельщиков, которые заполнили стадион и помогли одержать победу» – Sports). 

Что он позволил себе какие-то высказывания в адрес болельщиков. Я еще раз говорю: я уважаю болельщиков. 95% тульских болельщиков – отличные. Я их поддерживаю и люблю. Они гнали команду до конца. Да, там были какие-то болельщики, которые допускали гадости в мой адрес. И я на пресс-конференции, может, немного переборщил. Сказал про какие-то плакаты, петиции. Это реакция после нервной концовки. Но когда такой журналист потом в видео говорит, что Кирьяков сошел с ума… Он что, психиатр?

Реклама 18+

– Вы говорили про Талалаева еще.

– Андрея я хорошо знаю. Он сам тренер, понимает прекрасно, что в работе тренера многое построено на нервах. Он и не стал комментировать мои высказывания. Знал, сколько нервов стоила борьба за выживание. Но Рабинер – журналист, который пишет для такого издания, и позволяет такие выражения. Я хотел бы понять его позицию. Если бы он ответил: «Сергей, ну такая ситуация вышла. На тот момент это было мое мнение» – вопросов бы не было. Но он позволил такие выражения. Как он может позволить себе их в адрес человека, который играл в сборной, защищал честь страны в бундеслиге? И сказать, что ты никто и не состоялся как тренер.

– Вы согласны, что журналист может критиковать тренеров?

– Вопросов нет. Но критика должна быть конструктивной, основанной на фактах. Команда осталась в премьер-лиге впервые в истории. Это факт? Понятно, что были тяжелые стыки. Все понятно. Но эти слова, что я сошел с ума… Он врач? Если бы команда вылетела – тогда да. Но она осталась.

– Вы этим гордитесь?

– Я не горжусь. Но это результат. Критерий работы тренера – результат. Есть команды, которые ставят задачу быть чемпионами. Или войти в пятерку. Есть, кто ставит другие задачи – не вылететь. Передо мной она была поставлена. Я выполнил ее. Это факт? Исходя из той ситуации, что была, это результат. Я не считаю себя великим тренером. Чтобы считаться им, надо быть наверху и выигрывать титулы, играть в Лиге чемпионов. Но на тот момент я выполнил задачу. Да, на том уровне, где работал. Еще раз: на сегодня я не считаю себя великим тренером. У меня нет титулов. Но я выполнил задачу.

– Вы готовы сегодня тренировать «МЮ»?

 – Молодой человек, давайте не уходить в сторону. Это другая тема.

– Хочу понять, кем вы себя считаете. Вы можете принять топ-клуб?

– Мне еще рано. При этом за моей спиной есть результат. Мне стесняться нечего. Хотя кто-то, в том числе Рабинер, пытался приуменьшить это.

– Вы понимаете, что вас теперь меньше будут звать на работу?

– Это другая тема. Думаю, сейчас Рабинеру и остальным нужно успокоиться. Сейчас налицо хамство. Думаю, когда нормальному человеку говорят такое слово в лицо, реакция должна быть достаточной, чтобы сохранить свою честь.

– Если он сейчас попросит извинения, примете?

– Я готов с ним встретиться в любой момент, в любое время, где он скажет. На чашку кофе. И обсудить все вопросы. Хотя я эту тему уже забыл. Понимаю, сейчас стоит вопрос пиара, он строит из себя жертву, мученика. Пусть делает это – он преследует свои задачи.

– Именно на кофе – не раз на раз?

– Смотря что будет обсуждаться. Я считаю себя правым в этой ситуации. Но я нормальный человек и готов общаться.

– У вас остались ссадины?

– Началась такая суматоха, вмешались люди. Все быстро разняли, на этом закончилось. Просто звучали гадкие слова. Какое он вообще имеет право так говорить, если считает себя журналистом высокого уровня? Человеку, который играл за сборную, защищал честь в другой стране.

– При чем здесь статус, что играл за сборную?

– Согласен. Все люди из одного теста, я не делю их. Но когда говорят, чего ты добился – я ему просто напомнил, кто я и что. Да, можно критиковать, но критика не должна перерастать в хамство.

– Есть свидетели вашего конфликта?

– Не знаю. Я эту ситуацию уже забыл. Но если у него есть мужское достоинство, он должен позвонить мне и сказать: «Давай встретимся и спокойно все обсудим». Если он будет пиариться и лить грязь, для меня понятен уровень этого человека. Кстати, футболисты, которые играли в прошлом за сборную, на моей стороне. Пишут сообщения, что за меня.

– Назовите их фамилии.

– Это будет некрасиво.

– На Евро-1996 вы послали Романцева. За вами кредитная история.

– Да какая история? Что вы говорите ерунду? Это другая тема, произошло давно. Это футбольная жизнь, такое случается. Ничего общего с этой историей. Такое со мной вообще впервые.

Игорь Рабинер: «Кирьяков сказал, что сейчас ***** (ударит) мне»

– Кирьяков сказал, что ударил не из-за статьи, а из-за слова пидорас. Вы говорили ему такое?

– Это слово было уже после удара. Не до. Можешь пообщаться со всеми людьми, которые знают меня. Абсолютно все скажут, что в спокойной обстановке таких слов в моем лексиконе нет. Я со всеми нормально общаюсь и не перехожу на обсценную лексику, если меня к этому не вынуждают. Я никогда не ругаюсь матом без серьезного повода.

Реклама 18+

Получилось как. Я на полном расслабоне спускался из студии. Мы провели отличный позитивный эфир с Сашей Мостовым, Сашей Кержаковым, Димой Шнякиным и Нобелем Арустамяном. Я увидел Кирьякова и даже руку ему протянул, потому что тот материал выпал из головы. Я помнил, что когда-то его покритиковал, но никаких подробностей в памяти не сохранилось. Восстановил картину происшедшего, когда уже приехал домой. Стало интересно, что же его так задело. До этого я только помнил сам факт, что был жесткий материал. Поднял его и понял, что ничего в нем такого не было. До оскорблений вообще никогда в жизни не скатывался. Стараюсь, чтобы форма хотя бы была приемлемой. Сколько людей я критиковал в тысячу раз более жестко, и мы нормально продолжали общаться.

Так вот. Я протянул руку. Он ее не пожал, сказал: «Ничего не хочешь мне сказать?». Я ответил: «А что я должен говорить?». Сразу понял, что речь идет о том материале. Не сказал, что не собираюсь извиняться. А сказал: «Все я правильно тогда написал». После этого последовал удар, к которому я оказался абсолютно не готов. Такое даже в голову не могло прийти.

– То есть вообще без пререканий? Он взял и ударил?

– По-моему, была фраза от него вроде «Я сейчас тебя **** (ударю)» – «Ну попробуй». Но даже в эту секунду я об этом не подумал. Посчитал, что пустая угроза. А он действительно ударил. Я попытался ответить, но там уже растащили.

– Были свидетели? Мостовой, Кержаков?

– Нет, они все находились наверху. Мостовой уже закончил эфир и сидел в гримерке. Когда уходил, я даже ничего ему не сказал – зачем грузить человека. Там были только технические сотрудники, человека четыре. В это время шел эфир. Потом я уже писал ребятам, они узнали часа через два из новостей. А той девушки, которая организовывала мой приезд, кажется, тоже не было. Она находилась в другом месте, я через вотсап переписывался. Нас растаскивали технические сотрудники.

– Но вы матерились?

– После удара и от меня, и от него был симметричный мат. И разошлись.

– Он правда ударил со словами, что первый тренер, кто оставил Тулу в РФПЛ?

– Да-да-да.

– Он сказал, что в день эфира смотрел видео, где вы назвали его сумасшедшим. Оно существует?

Реклама 18+

– Думаю, имеется в виду еженедельный онлайн на сайте «СЭ». На основании пресс-конференции, когда он там нес про Талалаева. Сказал, чтобы болельщики собственного клуба засунули свои плакаты в одно место. Они его недолюбливали и требовали чемодан – вокзал – Орел. А он, видимо, посчитал, что победа в один мяч над командой ФНЛ дает ему право нести любую околесицу, начал с того, что смешал с дерьмом болельщиков «Арсенала». После этого его осудил даже гендиректор клуба Дмитрий Балашов. И с ним не продлили контракт. По мотивам истории был написан материал. Даже не отдельный, а такой, где Кирьякову посвящено два абзаца, потому что я писал про всех тренеров. И насколько я помню, в одном из эфиров я действительно сказал, что Кирьяков сошел с ума. Тут нет никакого оскорбления – это оценочное суждение.

– Не продлили контракт из-за пресс-конференции?

– Нет. Мне кажется, по совокупности. Безобразная игра. Я сегодня копался в интернете и нашел написанный в то же время текст журналиста «Чемпионата» Антона Михашенка, где он еще более жестко высказывается про слова Кирьякова и игру «Арсенала» при нем. Это было единое ощущение журналистов про то, как играл «Арсенал». Думаю, пресс-конференция стала последней каплей для руководства.

– Кирьяков сказал, что готов встретиться за чашкой кофе, если вы предложите. Готовы?

– Нет.

– А если он извинится и поймет, что поступил неправильно?

– Публично. Чтобы это было при всех. Пока о том, чтобы жать руку, нет речи. И я раздумываю… Еще вчера был убежден, что никаких действий юридического характера предпринимать не буду. Но многие коллеги мне пишут, что это надо сделать, чтобы просто защитить профессию. Если каждый на основании любого текста начнет распускать кулаки, можно докатиться до многого. Я пока не решил, но допускаю, что действия юридического характера приму.

Фото: РИА Новости/Виталий Белоусов, Григорий Сысоев; facebook.com/irabiner