Кристофер Хилланд. «Слезы на Бомбонере»: 13. Богота: английский судья забивает победный гол в матче с «Мильонариос»
Предисловие/Введение/Список важных фраз
Эпилог/Список игр/Благодарности/Фото
***
Мое колумбийское прибытие произошло поспешно. Я провел в Перу гораздо больше времени, чем планировал, и у меня осталось очень мало денег. Мне пришлось вообще перемахнуть через Эквадор, чтобы добраться до Медельина и снова начать работать. Деньги, которые я копил больше года, усердно работая в Буэнос-Айресе, у меня ушли за пять месяцев. Если бы я был менее легкомысленным, я мог бы путешествовать дальше. Но я обрел усталость туриста, и очень хотел уже где-нибудь обосноваться. План состоял в том, чтобы провести год в Медельине. Но сначала, мне нужно было туда добраться.
Колумбийский пограничный город Летисия достаточно хорош, но в самом городе не так уж много что можно поделать. Эрнесто «Че» Гевара, как известно, останавливался здесь во время своих путешествий в начале 1950-х годов, тренируя любительскую команду вместе со своим другом детства Альберто Гранадо. Гранадо играл на позиции нападающего, в то время как страдавший тяжелой астмой Че стоял в воротах. В письме к своей матери Че сказал: «Я отбил пенальти, который останется в анналах истории Летисии». Это было незадолго до того, как пара вылетела в Боготу, чтобы встретиться с другим аргентинцем, Альфредо ди Стефано. Как и Че и Альберто, я прилетел в столицу Колумбии, чтобы познакомиться с ее футболом.
В тот же день, когда я прибыл в столицу Колумбии из Летисии, я встретился с австрийским парнем, с которым уже дважды встречался по пути из Буэнос-Айреса. Мы останавливались в одном и том же хостеле в Кочабамбе в Боливии, после чего столкнулись друг с другом на улице в Куско. Мы провели много времени вместе в Перу, и, поскольку мы оба снова оказались в одном городе, мы планировали вечером выпить колумбийского пива. Пару дней спустя мы снова встретились, на этот раз за чашечкой кофе.
Как только я сел напротив Фабиана в кафе в центральном районе Боготы Ла Канделария, вошла англичанка, которую, как мне показалось, я узнал. Краем глаза я ее приметил. Двенадцать лет назад мы два года жили вместе в университете, в доме, где проживали семь студентов. С тех пор я ее не видел и не разговаривал с ней. Я убедил себя, что это была не она. Сама она не видела меня и сидела со своими друзьями позади меня. Когда она заговорила, я понял, что это была она. Я не обернулся. По сей день она, вероятно, не подозревает о том, что наши пути пересеклись. Еще одна сумасшедшая встреча для хроник «маленького мира». По определению, эти встречи были редки, но они происходили все чаще.
Однако столкновение с другими туристами, которых можно было встретить по пути, не было неожиданностью. Мы с Фабианом путешествовали с юга на север по тропе гринго. Другие двигались в противоположном направлении. Почти никто не ехал с востока на запад или с запада на восток; Тихий океан на западе и джунгли Амазонки на востоке это гарантировали. Встреча с одними и теми же путешественниками снова и снова на протяжении всего пути была данностью. Мы с Фабианом путешествовали в том же темпе, намного медленнее, чем обычный турист с годичным перерывом или творческим отпуском. Позже мы также встретимся в Медельине.
Фабиан не любил футбол, но ирландец Джон тоже путешествовал с юга на север. Начинался новый сезон Премьер-лиги, и я потащил ирландца Джона с собой через весь город, чтобы пообщаться с колумбийским клубом болельщиков «Арсенала». Они собирались вместе, чтобы посмотреть игру в пятницу вечером — начало матча в обеденное время по колумбийскому времени — в странном маленьком баре по соседству с Чапинеро. Это был не столько бар, сколько маленький газетный киоск с телевизором с плоским экраном на стене и несколькими пластиковыми столами и стульями, рекламными подарками от колумбийского производителя пива. Толпа из примерно 20 колумбийских болельщиков «Арсенала» собралась, чтобы посмотреть на победу над «Лестер Сити» со счетом 4:3 в первом туре нового сезона.
Находясь недалеко от самого большого стадиона города, мы с ирландцем Джоном решили совершить короткое паломничество. «Эль Кампин» является домом для двух крупных столичных клубов «Мильонариос» и «Индепендьенте Санта-Фе». Через два дня в Санта-Фе здесь была игра, и мы хотели купить билеты. Но в отличие от стадионов Премьер-лиги, где клубный магазин открыт каждый день, в эту пятницу днем там не было никакой активности. Мы не смогли найти ни магазина, ни билетной кассы, поэтому побрели туда, откуда пришли, где нашли Боготскую пивную компанию. С отличным крафтовым пивом мы задержались дольше, чем следовало, и, поскольку колумбийцы готовились к закрытию, мы, спотыкаясь, вернулись в центр города в хостел, чтобы завалиться спать.
Львы против Тигров: «Индепендьенте Санта-Фе» против «Тигрес». Вернувшись в Буэнос-Айрес, я регулярно играл в футбол с колумбийцем по имени Оскар. Мы хорошо поладили, и, зная, что сейчас я нахожусь в его родном городе, я отправил ему сообщение. Оскар свел меня со своим двоюродным братом, обладателем абонемента на «Санта-Фе». Именно Лео нашел мне и ирландцу Джону билеты на их следующий домашний матч. Все, что нам нужно было сделать, это встретиться с ним у стадиона. Мы нашли маленький бар, где он хотел встретиться с нами, и демонстративно прошли мимо нескольких суровых колумбийских болельщиков. Мы нашли столик в углу и заказали в баре пару бутылок пива Poker. В хостеле мы встретили двух голландских туристов, которых здесь ограбили, поэтому мы были осторожны. В новой южноамериканской футбольной среде быть начеку вообще не было плохой идеей. Но через несколько кружек пива мы снова почувствовали себя непринужденно. Мы потратили много времени, пытаясь найти двоюродного брата моего друга, но прошел еще час, прежде чем он пришел.
Лео не слишком увлекался Poker, поэтому в следующем раунде мы заказали бутылки пива Club Colombia. Мы передали ему 17 тыс. колумбийских песо — стоимость билетов — около £3,5. Пиво было еще дешевле, и, выпив еще немного, мы отправились на стадион, войдя на стадион уже после начала игры. Я задавался вопросом, не были ли мы единственными опоздавшими. Стадион на 36 000 мест был заполнен менее чем наполовину.
Только 13 000 человек потрудились прийти на эту игру чемпионата. Лишенные вдохновения, игроки прилагали примерно столько же усилий, сколько и оставшееся дома большинство болельщиков, и «Тигрес» набрал все три очка, выиграв 1:0 в низкого качества игре. Хотя «Тигрес» тоже был из Боготы, эта игра определенно не была clásico. Ничто на это не указывало. «Санта-Фе» готовился к плей-офф Кубка Судамерикана, первоначально квалифицировавшись на Кубок Либертадорес 2017 года. Они выиграли Finalización, вторую половину сезона колумбийской лиги 2016 года. Но их выбили из группового этапа Либертадорес и впоследствии они попали в Судамерикану.
Сезон колумбийской лиги проводится в течение календарного года, с января по декабрь, с перерывом в июне и июле. В первой половине сезона — Апертуре — 20 команд играют друг с другом один раз, дома или на выезде, но со своими ближайшими соперниками они играют дважды (аналогично формату аргентинской лиги из 30 команд). После 20 игр восемь лучших команд попадают либо в две мини-лиги по четыре команды, либо в плей-офф на выбывание. Какой из двух используемых форматов используется, зависит от того, как захочется левой ноге Колумбийской ФА. Победители двух мини-лиг встречаются в двухматчевом финале, тогда как, если используется формат плей-офф, команды встречаются дома и на выезде в четвертьфинале, полуфинале и в двухматчевом финале. (В некоторых сезонах в Апертуре использовался формат мини-лиги, а в Финализасьон — формат плей-офф.)
Финализасьон имеет тот же формат. Если бы, например, «Санта-Фе» проиграл «Атлетико Насьональ» в Апертуре, то теперь они принимали бы их в Финализасьон. После еще 20 игр и итоговой серии мини-лиги или плей-офф есть две турнирные таблицы за календарный год в целом. В одной таблице лиги суммируется общее количество игр, сыгранных в течение года, включая мини-лиги и/или плей-офф, с начислением очков за победы и ничьи в плей-офф. Результатом этого является то, что примерно половина команд в лиге заканчивает сезон, сыграв 40 игр: дома и на выезде против 19 команд, плюс два дополнительных clásicos. (В 2018 году каждая команда провела лишь два дерби вместо четырех, стремясь сократить продолжительность сезона из-за чемпионата мира.) Другая половина команд в лиге может сыграть от 40 до 52 игр, в зависимости от их успеха в мини-лигах или в рамках плей-офф.
Лео видел, что мне сложно все это понять. Он предложил нам заказать еще одну порцию Club Colombia, и он объяснит это снова.
Возьмем в качестве примера 2018 год: «Депортиво Индепендьенте Медельин» (ДИМ) и «Депортес Толима» возглавили сводную турнирную таблицу, сыграв по 48 матчей, что на десять игр больше, чем у шести команд на дне таблицы. У ДИМ было 86 очков, на одно очко опережая «Толиму», но «Толима» и «Хуниор» (выигравшие Апертуру и Финализасьон соответственно) были командами, которые завершили сезон с трофеями. Первый клуб в сводной таблице не получает трофей (хотя, возможно, и должен бы). Что ДИМ действительно получил, так это квалификацию во второй отборочный раунд Кубка Либертадорес следующего сезона.
Вторая таблица лиги за год представляет собой таблицу вылета со средним количеством очков, рассчитанным за три сезона, как это принято в других южноамериканских лигах. В 2018 году две нижние команды — «Бояка Чико» и «Леонес» — набирали в среднем 1,068 и 0,949 очка за игру в 118 матчах и впоследствии вылетели.
Чтобы разобраться в тонкостях системы лиг любой южноамериканской страны, требуется либо много изучать и пересматривать старые таблицы лиг, либо много времени проводить на играх в стране, тем самым понемногу учиться. У меня был год, чтобы поговорить о колумбийском футболе и попытаться понять все это. Но мне было сложно собраться с мыслями. В Европе очень мало возятся с системой. В таких странах, как Колумбия и Аргентина, похоже, мало что мешает ФА произвольно изменять структуры и форматы лиг.
Интересно, что из 36 игроков, участвовавших в матче «Санта-Фе» против «Тигрес», только двое не были колумбийцами. «Санта-Фе» вывел аргентинца со скамейки запасных, в то время как у «Тигрес» на скамейке так и остался сидеть мексиканец. Это было далеко от безмятежных дней El Dorado, изгоев колумбийской лиги начала 1950-х годов, где в какой-то момент 287 из 440 игроков высшего дивизиона были иностранцами. И среди них было несколько реальных суперзвезд.
До 1948 года колумбийский футбол был любительским и не имел национальной лиги. Adefútbol была ассоциацией, дергавшей за ниточки, и была аффилирована с ФИФА, когда появилась новая ассоциация, стремящаяся коммерциализировать и модернизировать колумбийский футбол: División Mayor (сокращенно Dimayor). Несмотря на то, что колумбийский футбол игрался с первого десятилетия XX века, он развивался гораздо медленнее, чем в других южноамериканских странах, и, увидев, как профессиональные аргентинские команды гастролировали по Колумбии в 1940-х годах (а именно «Велес Сарсфилд» и «Сан-Лоренсо»), появился аппетит к профессиональному футболу. Бизнесмены, стремящиеся извлечь выгоду из новой коммерческой возможности, были особенно настойчивы. Dimayor удалось убедить команды присоединиться к их лиге, некоторые перешли из Adefútbol, другие присоединились из любительских столичных или районных лиг.
Новая профессиональная лига, которая должна была стартовать в начале 1949 года, была перенесена на август 1948 года в попытке отвлечь внимание от продолжающихся политических и социальных потрясений, которые переживала страна. Всего пятью месяцами ранее чрезвычайно популярный кандидат в президенты Хорхе Элиесер Гайтан, который почти наверняка победил бы на выборах год спустя, был убит выстрелом, когда выходил из своего офисного здания на улице Каррера 7 в центре Боготы. За этим последовали жестокие беспорядки в столице, в результате которых за считанные часы погибло 5000 человек. Беспорядки, получившие название El Bogotazo [производное от названия столицы Колумбии — Богота́], распространились по всей стране и привели к десятилетней гражданской войне, известной просто как La Violencia [Насилие]. По оценкам, за десятилетие La Violencia в результате нападений военизированных группировок по обе стороны политического барьера погибло до 300 000 человек, в основном в сельских районах Колумбии.
Как это часто бывает, особенно в Латинской Америке, футбол рассматривался как способ отвлечь внимание людей от политики к спорту. Первый сезон Dimayor 1948 года был в этом плане успешным. «Индепендьенте Санта-Фе» выиграл кампанию 1948 года, выиграв 12 из 18 матчей. Первые чемпионы Колумбии играли в красных футболках с белыми рукавами, скопировав знаменитую форму футбольного клуба «Арсенал». Основатель клуба, первый капитан, а ко времени El Dorado президент Луис Робледо учился в Кембриджском университете и живя в Англии стал фанатом «Арсенала». Естественно, мне пришлось купить футболку «Санта-Фе» для своей коллекции.
Увидев, что их соперники из Боготы выиграли чемпионат, «Мильонариос» почувствовали, что перед сезоном 1949 года им необходимо усилить свою команду. Они стремились использовать футбольные беспорядки в Аргентине и Уругвае, где игроки бастовали, борясь за минимальную заработную плату и свободу контрактов. На фоне конфликта аргентинский сезон 1948 года закончился, и небольшие толпы зрителей наблюдали, как оставшиеся игры доигрывают игроки любительских и молодежных команд, в то время как легендарные суперзвезды сидели по домам.
Одним из таких игроков был Адольфо Педернера, один из легендарной команды La Maquina [Машины] «Ривер Плейта», которая доминировала в аргентинском футболе в 1940-х годах. К настоящему времени 31-летний El Maestro [маэстро] Педернера находился в «Уракане», покинув аргентинских Los Millonarios после почти 300 сыгранных за них матчей. Но зачем ему переходить в зарождающуюся колумбийскую лигу, не имеющей какой-никакой истории и только недавно ставшую профессиональной?
Dimayor предлагал невероятные суммы за подписание контракта и заработную плату, поскольку они экономили деньги на том, что не платили за сами трансферы. Adefútbol пожаловался в ФИФА на создание конкурирующей лиги, и Dimayor были объявлены вне закона международным футбольным сообществом, в результате чего когда дело доходило до покупки игроков их клубы не должны были соблюдать правила ФИФА. Более того, они могли предлагать игроку именно то, что он хотел, с точки зрения подъемных и зарплаты. Педернера хотел $5 тыс. за подписание контракта с «Мильонариос» и зарплату в размере $500, что было санкционировано директорами клуба. Тогда это была ужасная куча денег. Но Педернера заплатил за себя сам. Говорят, что дебют El Maestro на следующей игре «Мильос» принес такую выручку от продажи билетов, что она покрыла его астрономические подъемные. Другие клубы вскочили на подножку, и внезапно Колумбию заполонили одни из лучших талантов в мире.
У «Мильонариос» было девять аргентинцев, выходивших на поле в их синей форме. «Кукута Депортиво» набрал уругвайцев, и в итоге в их составе были многие из команды, выигравшей чемпионат мира 1950 года. Бразильцев подобрал «Хуниор» и привез в город Барранкилья на северном побережье. «Депортиво Перейра» в «кофейной оси» и «Бока Хуниорс де Кали» стали в основном парагвайскими (по крайней мере, на поле). Фактически, все члены сборных Парагвая и Перу той эпохи теперь занимались своим ремеслом в Колумбии.
«Депортиво Кали», который в 1949 году боролся с «Мильонариос» за чемпионский титул, отправил небольшой самолет в Перу в поисках новых рекрутов. Приземлившись в Кали, самолет вернулся с 14 новыми игроками на борту, и у атакующая пятерка команды состояла полностью из перуанцев. Они стали известны как El Rodillo Negro, «черный паровой каток». Представьте себе зрелище в сегодняшнем футболе: последний день трансферного окна, и Sky Sports находится за пределами стадиона команды Премьер-лиги, ожидая новостей о новом подписании или двух, и, когда часы обратного отсчета приближаются к нулю, из аэропорта прибывает автобус с 14 игроками, одетыми в различные тренировочные комплекты клубов, из которых их поспешно урвали. Это заставило бы людей примкнуть к экранам.
Так за кем же пошел «Санта-Фе»? С президентом-англофилом они остановили свой выбор на британских футболистах. Чарли Миттен покинул «Манчестер Юнайтед», чтобы заработать на одном из контрактов El Dorado. Миттен прошел путь от ранних Малышей Басби (до того, как был придуман этот термин) до «бандита из Боготы». «Юнайтед» гастролировал по США, и вместо того, чтобы вернуться с командой в Великобританию, он уехал из Нью-Йорка в Боготу, получив предложение, от которого не смог отказаться. Он объединился с Нилом Франклином и Джорджем Маунтфордом, который покинул «Сток Сити» из Первого дивизиона, чтобы попытаться прижиться в Боготе c El Primer Campeón [Первым чемпионом — прозвище «Индепендьенте»]. Шотландский игрок Бобби Флавелл из «Хартс» и ирландец Билли Хиггинс из «Эвертона» присоединились к их соперникам по городу — «Мильос».
Еще три англичанина должны были присоединиться к рядам «Мильос», но их действия вскоре были заблокированы Педернерой, который спросил директоров «Мильонариос» кто они — команда аргентинцев или англичан. Он пригрозил уйти, если ответом будет последнее. Трое новобранцев провели неделю в столице Колумбии, после чего вернулись в Великобританию, а британцы и ирландцы, уже находившиеся там, были еще более изолированы и чувствовали себя нежеланными гостями со стороны остальной части состава «Мильонариос» Они недолго продержались в Колумбии.
Английские судьи, однако, были желанными гостями. Уровень судейства в 1948 году был очень низким, и ничего не было сделано, чтобы улучшить местных судей для более высокого уровня игры в футбол. Кратчайшим путем было найти опытных иностранных судей. Шесть английских рефери — а также судьи из других европейских стран подписали однолетние контракты с лигой Dimayor. Один из этих иностранцев войдет в легенду колумбийского футбола за то, что забил гол, в результате которого «Мильонариос» лишился чемпионского титула 1950 года.
В июле 1950 года англичанин Том Паундер отвечал за домашнюю игру «Мильонариос» против «Универсидад Насьональ де Богота», когда прострел Осито Солано под конец матча попал Паундеру в спину, после чего мяч пролетел мимо вратаря «Мильос». Гости удержали победу, выиграв со счетом 1:0. Пусть это была и не последняя игра в сезоне, но поражение потрясло действующих чемпионов, и их игровая форма впоследствии ухудшилась. Потерянные очки позволили «Депортес Кальдас» дотянуть до титула. Компенсируя разочарование 1950 года, «Мильос» выиграли следующие три чемпионских титула.
El Dorado просуществовало всего несколько лет. Довольно рано в приключении, под большим давлением со стороны клубов по всему миру, которым надоело терять своих лучших игроков просто так, Dimayor согласился прекратить пиратскую лигу. Был подписан Лимский пакт, положивший конец этому безумию. Однако пункт в соглашении позволял лиге удерживать игроков, которых они уже подписали, до 1954 года, когда они могли вернуться в свои первоначальные клубы или перейти в другие. Педернера — после успешного пребывания на посту играющего тренера «Мильонариос» — вернулся в «Уракан», хотя и ненадолго. Альфредо Ди Стефано, однако, был в начале своей карьеры. La Saeta Rubia — «Белокурая стрела» — была предназначена для еще больших свершений по ту сторону Атлантики в Испании.
В 1952 году, в возрасте 25 лет, Ди Стефано сыграл против мадридского «Реала» в турнире, посвященном 50-летию испанского клуба. Мадридский «Реал» изначально пригласил чемпионов Швеции ИФК «Норчепинг» и «Ривер Плейт» из Буэнос-Айреса на свой Bodas de Oro del Real Madrid (Bodas de Oro означает «золотая годовщина свадьбы»). Ходят слухи, что директора «Мильонариос» связались с мадридским «Реалом», чтобы предложить чемпионам Колумбии заменить «Ривер Плейт», поскольку они считали себя лучшей командой Южной Америки. Если это правда, то это был хитроумный способ заполучить билет на шоу для демонстрации своего таланта. Они знали, что период El Dorado подходит к концу, и сейчас самое время нажиться на своих игроках.
В марте 1952 года, готовясь к турниру, «Мильос» сыграл четыре показательных матча в туре по Испании и Португалии (обыграв «Порту», сыграв вничью с «Валенсией» и «Севильей» и проиграв «Лас-Пальмасу»). Затем наступил важный момент. Ди Стефано блистал в Мадриде, забив первый гол в матче против шведов, закончившийся со счетом 2:2, а на следующий день оформил дубль в победном матче над хозяевами со счетом 4:2. Еще до этих трех голов президент мадридского «Реала» Сантьяго Бернабеу сказал, что от аргентинца так и «веет хорошим футболом» после того, как они приняли участие в радиодебатах о футболе накануне товарищеского турнира. Выступления «Мильос» в Мадриде привели к тому, что испанская пресса дала им прозвище El Ballet Azul («Голубой балет»).
Бернабеу и Ди Стефано снова встретятся три месяца спустя в Венесуэле на первом в истории Кубке мира по футболу Pequeña Copa del Mundo de Clubes («Малый кубок мира среди клубов»: предшественник Межконтинентального кубка, за которым в 2004 году последовал Клубный чемпионат мира ФИФА). Несмотря на третье место в Ла Лиге, именно мадридский «Реал» был приглашен присоединиться к чемпионам Колумбии «Мильонариос», бразильскому «Ботафого» и чемпионам Венесуэлы клубу «Ла Саль» на первый турнир, который выиграл «Реал Мадрид». Четыре команды встречались друг с другом дважды, при этом «Реал Мадрид» и «Ботафого» возглавили таблицу с восемью очками каждая (по две победы и четыре ничьи). У «Ботафого» была лучшая разница мячей, но решающим фактором был средний показатель забитых мячей. Система, которая делила забитые голы на пропущенные, позволила мадридскому «Реалу» завоевать первый трофей.
Pequeña Copa del Mundo de Clubes — которая всегда проводилась в Венесуэле — проходила с 1952 по 1957 год, а затем, после пяти лет безмолвия, возобновилась с 1963 по 1975 год. Первые пять турниров, начавшиеся до создания в 1955 году того, что сейчас называется Лигой чемпионов, рассматривались как достойные завоевания престижные кубки. После пяти лет без турнира и основания нового Межконтинентального кубка соревнование потеряло свою привлекательность. Только розыгрыши второго периода 1963 и 1965 годов считаются достойными этого названия. Последними победителями соревнований в 1975 году были команда из лучших игроков Восточной Германии.
Ди Стефано уже несколько раз встречался с мадридским «Реалом», но, естественно, los blancos [белые — прозвище команды] были не единственной командой, заинтересованной в «Белокуром стрелке» из «Голубого балета». «Барселона» также просматривала аргентинца и уже подписала контракт с «Ривер Плейт», чтобы забрать игрока в Каталонию. Затем мадридский «Реал» подписал контракт с «Мильонариос». Но кому же принадлежал игрок? Очевидно, что ситуация с El Dorado замутила воду, и затянувшийся трансфер(ы) зашел в тупик. Для разрешения спора был привлечен посредник, и было достигнуто соглашение, по которому Ди Стефано будет играть один сезон за мадридский «Реал», а затем один сезон за «Барселону», переходя из одного клуба в другой каждое лето. Излишне говорить, что этого так и не случилось. Необоснованные утверждения указывают на то, что тогдашний испанский правитель, диктатор Франсиско Франко, был вовлечен в это дело путем шантажа некоторых членов правления «Барселоны». Внезапно Марти Карретто, который был посредником в первоначальной сделке с каталонским клубом, подал в отставку, и «Барселона» утратила интерес к игроку. Несколько недель спустя два клуба встретились в чемпионате. Мадридский «Реал» обыграл своих соперников со счетом 5:0 благодаря двум голам Ди Стефано.
El Dorado проводил свой последний сезон, и многие игроки уже уехали, чтобы вернуться домой, откуда они первоначально и приехали. Когда приключение закончилось, непостоянные болельщики перестали ходить на матчи, и многие клубы испытывали финансовые трудности. В преддверии сезона 1954 года четырем клубам пришлось сняться (некоторые в конечном итоге распались, другим чтобы выжить пришлось объединиться), и появились две новые команды. Клуб «Атлетико Насьональ» из второго города Колумбии Медельина выиграл лигу в том сезоне. В то время как другие команды привлекали иностранных звезд, «Насьональ», как следует из названия, придерживался политики играть только игроками колумбийского происхождения. Поначалу это было им невыгодно, поскольку за их соперников играли такие игроки, как Педернера и Ди Стефано. Но другие команды мало что сделали, чтобы прислушаться к предупреждению о том, что эти игроки однажды заберут свои деньги и покинут Колумбию. Вместо того, чтобы поощрять этих звезд передавать свои знания игрокам молодежной или резервной команд посредством тренерской работы, клубы думали о настоящем.
К 1957 году «Мильонариос» занял последнее место в лиге — без вылета «деревянная ложка» была достаточным позором для команды, которая достигла таких высот всего несколько лет назад. Они были вынуждены играть с молодыми игроками и так называемыми временщиками. В то время как другие команды испытывали трудности, политика «Насьоналя» сработала в среднесрочной перспективе, и в 1954 году они завоевали свой первый чемпионский титул. К тому времени они уже начали нанимать иностранных игроков. Их тренером был аргентинец по имени Фернандо Патерностер, а еще четыре аргентинских игрока вышли на поле в зелено-белой форме команды из департамента Антьокии.
Моей следующей остановкой должен был стать Медельин в Антьокии. Мое пятимесячное путешествие из Буэнос-Айреса в город, где я хотел поселиться на год, подходило к концу. Пора было возвращаться к работе.
Город вечной весны. У меня кружилась голова, и со мною приключилась пограничная укачка. Поездка из Боготы в Медельин занимает девять часов. Девять часов езды вверх и вниз по холмам, крутые повороты и еще больше поворотов. По-видимому, прямых путей там не было, и мое тело постоянно уговаривали двигаться в разных направлениях, прежде чем у меня появлялся шанс привыкнуть к последней позе, в которой я оказался. Я почувствовал облегчение, когда мы прибыли в город, и я смог забронировать себе номер в хостеле, чтобы отдохнуть. Я так устал от извилистой ночной поездки на автобусе, что написал в своих путевых заметках: «Сегодня наступило враз». Я проспал несколько часов на диване в хостеле, не обращая внимания на суету других туристов вокруг меня.
Это заняло пять месяцев, но я наконец прибыл в город, о котором так много слышал. Все мое путешествие было направлено на то, чтобы добраться до Медельина, «города вечной весны». С температурой от 25°C до 30°C круглый год и репутацией самых красивых девушек в Колумбии привлекательность города была очевидна. Через пару дней после приезда в Медельин я нашел квартиру, начал работать, нашел футбольную команду, за которую можно было играть, купил билеты на предстоящий clásico paisa и в последний раз встретился с австрийцем Фабианом за парой кружек пива.
Футбольная команда, за которую я начал играть, представляла собой неизбежную смесь гринго/колумбийских туристов, эмигрантов с многолетним стажем и некоторых слегка расстроенных местных жителей. На товарищеском матче, который послужил просмотром, мне сказали перед игрой, что меня точно возьмут в команду, потому что умею бить по мячу. Это заставило меня задуматься, какие игроки играли за них раньше. Парень, который сообщил мне хорошие новости, был невысоким лондонцем с прической Пьерлуиджи Коллины, игроком, который оказался более расстроенным, чем все колумбийцы вместе взятые.
Джеймс нашел свое место в этом мире. После матчей он был более чем счастлив потчевать нас историями о своем времени провождения в составе «фирмы» «Челси». Каждую неделю мне предлагали задержаться на пару кружек пива, и новичку команды приходилось выслушивать одни и те же истории. На Джеймса напали с мачете, и ему пришлось бежать из Великобритании. Уже имея проблемы с кокаином, он выбрал Медельин. Но он сумел избавиться от этой зависимости и был в завязке, предпочитая сосредоточиться на управлении разношерстной командой футболистов, в организации которой он принимал участие. Тот факт, что каждый раз, когда он играл, его удаляли, означал, что у него было много времени на боковой линии, чтобы выкрикивать указания и словесно приставать как к игрокам соперника, так и к судьям.
Мы принимали участие в лиге, где играли 11 на 11 в Энвигадо, городе к югу от Медельина, который был охвачен столичным районом. Наша первая игра закончилась удалением двух игроков. Джеймс не играл. Он конечно же был дисквалифицирован. Наш вратарь — работавший тут моделью и полупрофессионально игравший в Аргентине — повздорил с их нападающим, и завязалась небольшая потасовка. Это становилось тенденцией: почти в каждом матче, который проходил на «Канча Эльдорадо», была бы по крайней мере одна массовая драка. Слишком много мужчин, слишком много тестостерона, слишком мало тех, кто полностью реализовал свой потенциал, и единственным средством от этого было показать, что ты крут. Я не могу сказать, что не был захвачен всем этим. Я также был разочарован тем, что не стал столь же крутым.
Из толпы за происходящим наблюдал мужчина, похожий на Карлоса Вальдерраму. Я пристально смотрел на него каждый раз, когда видел его, ожидая, что он подмигнет мне, как бы говоря, что я был единственным, кто заметил его присутствие. Это был не он. Он часто сидел в одиночестве, скромно наблюдая за относительно ужасным футболом на поле. В основном мы были стареющими гринго и эмигрантами, игравшие против молодых колумбийских выскочек. Мы выиграли не так много игр. Несмотря на всю нашу организованность и боевитость, у них были навыки и скорость. В эти матчи было весело играть, но, вероятно, на них было ужасно смотреть с точки зрения двойника El Pibe [мальчика] Вальдеррамы. Но неделя за неделей он был там, сидел и наблюдал.
У меня также была хорошая точка обзора с верхнего яруса стадиона «Эстадио Атанасио Хирардот», третьего по величине стадиона Колумбии. В Медельин меня привел не колумбийский футбол, но дополнительным бонусом стало то, что две лучшие и самые исторические команды страны были из этого города. Я жил в десяти минутах ходьбы от стадиона и однажды днем забрел туда, чтобы купить билет. Это оказалось легче, чем ожидалось. Это было дерби большого города между двумя лучшими командами Апертуры 2017 года и двумя из трех возможных претендентов на Клаусуру.
Возле билетной кассы стадиона, стоя в тени деревьев, стояли несколько продававших билеты зазывал. Но игра не была полностью распродана. Не было никакой необходимости рисковать получить сомнительный билет, когда в киоске были билеты на продажу. Зазывалы брали за свои билеты не намного больше, чем клуб. Я заплатил за свой билет 35 тыс. колумбийских песо (£7 в 2017 году). Зазывалы хотели 40 тыс., дополнительные £1.50. Barra brava часто требует у клуба билеты бесплатно, поэтому продажа их по номинальной стоимости или близкой к номинальной стоимости принесет им 100-процентную прибыль. Если бы это был финал, они определенно продавали бы дороже. Несмотря на то, что матч был clásico, билеты были легко доступны.
Подошли два моих футбольных приятеля. После нескольких кружек пива в моей новой квартире мы рано отправились на «Эстадио Атанасио Хирардот». Он принадлежит городскому совету и делится между «Депортиво Индепендьенте Медельин», также известному как «Индепендьенте Медельин», или «Медельин», или — еще проще — ДИМ и «Атлетико Насьональ» («Насьональ»). Хозяевами поля в этой игре были ДИМ, и их красно-синие цвета заполняли бо́льшую часть стадиона, за исключением южной трибуны. От угла до угла болельщики «Насьоналя» окрашивали всю секцию в зелено-белый цвет. Дым от сигнальных ракет витал над территорией, отведенной каждой группе болельщиков.
Дым от ракет заполнил воздух, как и запах травки. Два газа были объединены звуком духовых инструментов, на которых играли болельщики ДИМ. Те же самые мелодии с canchas Буэнос-Айреса звучали здесь, в Колумбии. Звуки — слегка приглушенные — доносились из залов под северной трибуной. Я спустился вниз, чтобы посмотреть. Там собралась однородная в плане демографии группа: все молодые люди в возрасте от 18 до 30 лет, все либо в форме ДИМ, либо с голой грудью и потные от прыжков. Запах травки исходил не от одного или двух косяков, а скорее от более чем 100 косяков, выкуренных присутствующими 300 болельщиками. Это было так же распространено, как пинта пива в залах британского или европейского стадиона. Но здесь не продавали алкоголь.
Прием двух команд был на уровне многих лучших матчей в Аргентине. Футбол в Аргентине всегда будет мерилом, когда речь заходит о южноамериканском футболе. Казалось, что весь континент смотрел на Буэнос-Айрес и Росарио, в частности, из-за их футбольной культуры. Песни были схожего содержания, настроенные на одну и ту же мелодию. И команды встречались на поле взрывом пения, серпантином и сигнальными ракетами. По крайней мере, в Колумбии были выездные болельщики, и стадион без крыши был заполнен почти до образных стропил.
Футбол был свободно-текучий, а качество игры было выше, чем я ожидал от этого дерби. Был только один гол, но он был классным. Комбинация была начата, и гол был забит классным игроком: Хуаном Фернандо Кинтеро. Juanfer Кинтеро был родом из этого района, он начинал — как и многие молодые игроки из города — в «Энвигадо», а затем на сезон перешел в «Атлетико Насьональ». После нескольких лет в Европе — Италии, Португалии, Франции — Кинтеро оказался на правах аренды у соперников «Насьоналя» — ДИМ. Он забивал по голу в каждой второй игре во время своей короткой аренды дома в Медельине, и именно он забил единственный гол в этом матче.
Аккуратные волосы с мелированием, потемневшими от дождя, номер 10 на спине и ярко-желтая капитанская повязка на красном левом рукаве его формы, Juanfer подобрал мяч в центре поля и отдал пас на правый фланг несущемуся вперед крайнему защитнику, который подрезал мяч обратно. Сам Кинтеро подобрал мяч на краю штрафной и пробил мимо своего будущего партнера по «Ривер Плейту» Франко Армани, стоявшего в воротах «Насьоналя». Это был достойный гол, и, учитывая, что хозяева поля забили гол и поднялся рев, я был доволен. Я мог бы уйти и вернуться домой счастливым. Но я этого не сделал. Оставшиеся 73 минуты были достаточно приличного качества на поле и фантастического качества на трибунах. Я думал, что будет трудно побить нечто подобное на территории Колумбии, но менее чем через три месяца предстоял ответный матч чемпионата, в котором «Атлетико Насьональ» дома принимал «Депортиво Индепендьенте Медельин».
За 11 недель, прошедших между двумя clásicos , я познакомился с городом, посетив его музеи, парки, пабы и рестораны. Я понимал восхищение людей этим местом; это был определенно хороший город. Но по какой-то причине я не разделял той же любви, что и большинство экспатриантов и путешественников, которых я встречал. Я влюбился в Буэнос-Айрес, поэтому мне казалось нечестным проявлять чувства к другому городу. Там, в Аргентине, у меня были хорошие товарищи и хороший баланс между работой, личной жизнью и футболом, но в то же время я должен был воспользоваться возможностью путешествовать. Я хотел исследовать остальную часть континента и выяснить, из-за чего поднялся шум вокруг Медельина и Колумбии.
Само путешествие сказалось на впечатлении. И мне не хватало друзей в Буэнос-Айресе, с которыми я мог бы нормально поговорить. В дороге бывает трудно найти глубокие разговоры. Светская беседа туриста довольно ограничена. Откуда ты? Где ты был? Куда собираешься? Ты обнаруживаешь, что повторяешь одну и ту же информацию каждый раз, знакомясь с новыми людьми. А ты каждый божий день знакомишься с новыми людьми.
Я был в «путешествии всей жизни», свободно путешествовал по Южной Америке, видел невероятные достопримечательности и знакомился с замечательными людьми. Но я обнаружил, что очень легко теряю терпение. Я был немного старше и уже много лет жил в Южной Америке. Я говорил на этом языке. Я смотрел свысока на других туристов, которые, казалось бы, просто ставили галочку, посещая известные места, напивались, а затем переходили к следующему месту, чтобы поставить еще больше галочек. Путешествовать стало слишком легко, и слишком многие из нас занимались одними и теми же делами и отмечали одни и те же достопримечательности. Большинство, казалось, были как сомнамбулы во время своих путешествий. Они не прилагали для этого особых усилий.
Я был готов остепениться и войти в привычную жизнь. В моей новой квартире в Лаурелесе в Медельине, я просыпался рано, чтобы преподавать английский онлайн. Я часто начинал занятия в 6 утра, чтобы закончить их к полудню. Каждый день я ходил куда-нибудь пообедать. Ирландский приятель по футболу присоединялся ко мне, и мы платили £2-3 за обед из двух блюд. Как и в Перу, в обеденное время рестораны были переполнены и предлагали обеды из двух или трех блюд приличного качества, но вечером те же рестораны были закрыты. В Буэнос-Айресе все было наоборот: заведения были открыты с 20:00 до полуночи или позже. Мои привычки в еде изменились на плотный обед и небольшой прием пищи вечером.
Я заканчивал работу и был свободен для того, чтобы исследовать город. Если я не играл в футбол, у меня бывало много времени, чтобы познакомиться с Медельином, выпить пива или полежать в гамаке на балконе и почитать. Наблюдение за ежедневными драматическими ливнями из гамака было терапевтическим. По крайней мере, до тех пор, пока дождевые воды не потекли мимо моего дома. Маленькая районная лужайка была популярным местом для выгула собак. И популярное место для соседских собак, которые тут делали свои дела. Когда тропический поток омывал зелено-коричневую траву, он смывал содержимое вниз по улице перед нашим балконом и в канализацию за нашей входной дверью. Запах свежих фекалий был отталкивающим, но он многому научил меня о владельцах собак, с которыми я жил в одном barrio.
***
Приглашаю вас в свой телеграм-канал — переводы книг о футболе, статей и порой просто новости.
