15 мин.

«Герцог собирался взять у банка 32 млн долларов и удрать. Нас поимели». Двадцать шестая глава автобиографии Эспозито

В мае 1991 года мы с Донной поехали в отпуск на Ямайку. Дэвид Левефр сказал: «Когда ты вернешься, у тебя уже будет хоккейный клуб». К 1 июня мы должны были заплатить лиге 22,5 миллиона долларов. Денежные вопросы решал Дэвид. Мистер Коджима перечислил Хенри свои 2,5 миллиона. За остальные 20 миллионов отвечал Дэвид Лефевр. Хенри, Мэл и я продолжали искать инвесторов на тот случай, если с японцами вдруг что-то сорвется. Раньше я даже не представлял, через что приходится проходить людям в поисках капитала. Это же просто джунгли какие-то.

Мой брат Тони познакомил меня с парнем по имени Джо Сардано, занимавшимся продажей аппаратов МРТ, рентгеновских машин и прочей дорогостоящей медицинской техники. Джо был родом из Монреаля и очень любил хоккей. Он посоветовал мне связаться с его другом Кэрроллом Тессье. Я сказал Тессье, что ищу инвесторов, и тот ответил: «Кажется, я знаю одного человечка». Я спросил, кого, но он мне его не назвал. Через пару дней он позвонил и сказал, что герцог манчестерский – очень состоятельный человек из Англии – заинтересован в инвестициях в Соединенных Штатах. Вскоре герцог посетит США и через пару недель встретится со мной в Тампа-Бэй, чтобы поговорить насчет моей команды.

Мы навели справки в Британском посольстве в Вашингтоне и выяснили, что герцог манчестерский действительно существует. Он был троюродным братом королевы, которая обладает всеми деньгами на свете. Кэрролл Тессье сказал, что у герцога есть внушительный доверительный фонд – порядка 350 миллионов долларов. Правда, мы не смогли выяснить, есть ли у него право распоряжаться им.

На встречу в Тампе герцог прибыл в стретч-лимузине. С ним была какая-то женщина – мы решили, что это его жена. На голове она носила огромную шляпу в английском стиле и одета была роскошно. За ней вышел и сам герцог. Он был похож на моего отца – большой мужик с квадратной головой и грудью колесом. Мы сели в моем офисе, и герцог сказал:

– Кэрролл ввел меня в курс дела. Я очень заинтересован. Я буду с вами работать. Мне это действительно очень интересно.

От возбуждения я еле на стуле усидел.

– Если вы не хотите, чтобы в сделке участвовали японцы, это можно устроить, – сказал герцог.– Они участвуют. Если, конечно, никто не против. Но вообще мне бы хотелось, чтобы мы сотрудничали и с вами, и с ними.– Боссом должен быть я. Я должен быть главным партнером.– Что-нибудь придумаем, – пообещал я ему.

Я смотрел на него и думал, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Мы позвонили в Вашингтон. Герцог Манчестерский реально существовал. Мы видели его фотографию. Это был он. Я хотел ущипнуть себя.

Затем мы навестили Кэрролла Тессье у него дома в Орландо. У него был большой и красивый дом. Встреча прошла блестяще.

В течение нескольких следующих месяцев все расходы герцога я оплачивал из своего кармана. Я платил за все его перелеты из Англии. А летал он, разумеется, Конкордом. Он останавливался в самых роскошных отелях, ел в лучших ресторанах и пил лучшее вино. В общей сложности вышло порядка 50 000 долларов. И за все это платил я.

Мы были на седьмом небе от счастья, когда герцог подписал то самое соглашение, от которого ранее отказались Прицкеры – он давал 22,5 миллиона долларов и становился нашим партнером. Мы пили вино, шампанское и пиво в нашем офисе на бульваре Кеннеди. В конце вечера герцог выписал нам чек на три миллиона долларов в качестве первого взноса. Подписан чек был его красивым почерком: Лорд Монтэгю, герцог манчестерский.

В июне 1991 года у нас была очень важная встреча с руководством НХЛ в Баффало. Нам нужно было предоставить лиге первый взнос на 5 миллионов долларов. У Хенри Пола было 2,5 миллиона, полученные от Коджимы. Он, кстати, приехал на эту встречу, и владельцы остальных клубов встретили его аплодисментами. Оставшаяся часть первого взноса должна была быть у Дэвида Лефевра. Я пребывал в панике, поскольку никак не мог с ним связаться. Мне уже стали звонить из комиссии по приему новых клубов в лигу: мол, где деньги, Фил?

Реклама 18+

«Деньги у Дэвида Лефевра», – единственное, что я мог ответить. А самого Дэвида – нигде не найти. Мы стали подозревать, что партнеры Дэвида завинчивали нам гайки в плане финансов, чтобы он сделал им более выгодное для себя предложение, оставив нас за бортом сделки. Ну а какой ему еще был смысл пропадать? Мэл Лоуэлл крыл Дэвида матом перед владельцами клубов НХЛ. Я аж побледнел.

– Ты уверен, что сейчас все правильно сделал? – спросил я его.– Фил, если Лефевр нас кинул, нам кранты. 

Определенной части владельцев все это не очень понравилось. Лефевр был другом владельца «Бостона» Джерри Джэйкобса. Так что выходка Мэла не расположила нас к нему. Кроме того, козырь против нас заимел владелец «Нью-Джерси» Джон МакМаллен. Когда МакМаллен и Лефевр совместно владели клубом «Хьюстон Астрос», МакМаллен уволил талантливого генерального менеджера Тэла Смита, не поставив об этом в известность ни Лефевра, ни других младших партнеров. Это так взбесило Лефевра, что тот угрожал дворцовым переворотом, чтобы избавиться от МакМаллена. МакМаллена в итоге выперли из клуба, и вот теперь у него появился шанс поквитаться с Дэвидом. Он взял слово и сказал, что не хочет видеть нашу команду в лиге. «Самой большой ошибкой НХЛ будет пустить в свой круг Дэвида Лефевра», – заявил он.

Поскольку у нас не было денег Лефевра, мы дали президенту НХЛ Джону Циглеру чек на три миллиона долларов от герцога манчестерского. Изначально мы не собирались использовать эти деньги для первого взноса. Мы считали, что они нам пригодятся позже. Мы рассказали правлению НХЛ о намерениях герцога участвовать в нашем проекте. Глядя назад, я могу сказать, что без того чека нам скорее всего дали бы от ворот поворот прямо там же на месте.

Мы написали письмо Лефевру. Мол, мы нашли другого инвестора, так что до свиданья. «Прости, но ты не выполнил свои условия договора, так что мы будем работать с герцогом». Узнав, что лига приняла чек герцога, Дэвид Лефевр быстро всплыл наружу, и он был в гневе.

– Да как вы только могли так со мной поступить? Вы что, пытаетесь выжить моих клиентов из сделки? И это после всего, что я для вас сделал? – кричал он.– Блин, Дэвид, у нас не было выбора. Тебя нигде не могли найти.– Владельцами клуба будут японцы, – сказал он.– Хорошо, но вместе с ними там будет еще один инвестор, – ответил я.– Делайте что хотите, но чтобы мои клиенты были в сделке.– Разумеется. Твои ребята подписались на 32 миллиона. А еще 18 миллионов у меня от Монтэгю.

Кроме того, у меня сверху было еще семь миллионов. Итого – 57 миллионов долларов.

–-

Через две недели после встречи с представителями лиги мне позвонили и сказали, что платеж по чеку герцога не проходит.

Нас поимели. Выяснилось, что огромный дом в Орландо на самом деле не принадлежит Кэрроллу Тессье – он его лишь снимал. Также выяснилось, что женщина, с которой тогда приехал герцог, не была его женой. Как мы поняли, вся эта история была лишь частью аферы. Герцог собирался взять у банка Барнетт 32 миллиона долларов наличными и удрать с ними.

Но в итоге это не имело никакого значения. Прежде чем мы осознали, что герцог был сумасшедшим аферистом, он сослужил нам хорошую службу, пусть даже и сам этого не знал. Появление герцога связало по рукам Дэвида и его партнеров. Как только Лефевр узнал, что лига получит чек от герцога, он запел совсем по-другому. Японские инвесторы Лефевра активизировались так, что у нас чуть голова не закружилась.

Когда платеж по чеку не прошел, нам пришлось смириться с фактом, что герцог оказался мошенником, но мы не стали говорить об этом Дэвиду. Вместо этого мы сказали ему, что если он согласен сделать все, о чем мы договаривались изначально, то у его клиентов останется та же самая позиция. И он согласился, потому что японцам герцог в этой сделке вообще был не нужен.

Вскоре ФБР объявил Кэрролла Тессье и герцога в розыск. Как мне рассказывали, Кэрролл, который был канадцем, сбежал то ли в Индонезию, то ли в Пакистан, то ли еще куда-то. Герцога же посадили в тюрьму. По-моему, он все еще был за решеткой, когда неожиданно скончался в июле 2002 года (Энгус Монтэгю, 12-й герцог манчестерский, был приговорен к 33 месяцам, из которых отсидел 28, после чего был депортирован на родину. Скончался от сердечного приступа у себя дома – прим. ред.).

–-

В июне 1991 года Дэвид не только предоставил лиге первоначальный взнос в 22 миллиона долларов, но еще и гарантийные письма японских инвесторов, где они подтверждали свои намерения заплатить НХЛ все 45 миллионов, которые мы были ей должны. Однако денег все еще не было.

Президент лиги Джон Циглер знал о наших финансовых проблемах, равно как и о том, что их испытывала и другая новая команда – «Оттава». Джон хотел расширяться во Флориду, и поскольку он в меня верил, лига решила положиться на эти гарантийные письма, хотя далеко не все были в восторге от этого.

Кенни Сойер, входивший тогда в правлении лиги, попросил предоставить финансовые документы «Кокусай Грин». Из Японии нам прислали две страчки факса на японском, который мы и передали в комиссию по приему новых клубов в НХЛ.

На встречу мы послали мистера Мияки, чтобы он объяснил финансовую ситуацию. Проблема была лишь в том, что мистер Мияки ни слова не знал по-английски. Все было словно из сценки в сериале «Братья Маркс» или «Три балбеса», правда, мы с Мэлом и Хенри не считали себя балбесами.

Реклама 18+

Исполнительный директор компании «Парамаунт», владевшей «Мэдисон Сквер Гарден», Стэнли Джэйфф вскочил, и начал размахивать финансовыми документами на японском языке.

– Это что, шутка? Что они себе вообще позволяют? – кричал он, имея в виду нас.– Эээ, не понимай, – ответил низким голосом мистер Мияки.

–-

Долгое время я был настроен насчет Дэвида и его японских инвесторов так же скептически, как и лига. Поэтому я пытался найти американские источники финансирования, чтобы не иметь дела с японцами. Кроме того, Лефевр говорил, что японцы хотят, чтобы одним из совладельцев команды был кто-то из местных, а в Тампа-Бэй я знал только одно человека при деньгах – Джорджа Стайнбреннера.

Джордж принял меня очень хорошо. Он тогда был пожизненно дисквалифицирован MLB за то, что заплатил за компромат на своего игрока Дэйва Уинфилда (дисквалификация была снята в 1993 году – прим. пер.). Он дал принципиальное согласие одолжить мне 2,5 миллиона долларов в мае 1992 года. Я надеялся, что если Джордж будет на нашей стороне, это поможет нам в переговорах с японцами.

Джордж был бизнесменом из категории «человек человеку волк». Он не щадил никого. И он сразу понял, что у нас крайне невыгодное положение в этих переговорах.

– У тебя нет ветчины, – сказал Джордж.– В смысле?– У меня есть хлеб. А у тебя нет ничего.

На то же Рождество он прислал мне коробку. Внутри была ветчина. «Теперь у тебя есть хотя бы ветчина», – написал Джордж.

Господи, какой же он был веселый! Он всегда заставлял меня смеяться, но как только мы начали встречаться с японцами, его отношение ко мне сильно изменилось в худшую сторону. Мне всегда было интересно, причастны ли были Джордж и Дэвид Лефевр к тому, что произошло дальше.

В сентябре 1991 года нам сообщили, что японские инвесторы хотят с нами встретиться. Наконец-то мы должны были увидеть наших партнеров. Но оказывается, встреча была задумана как казнь, а не как стол переговоров. А я-то шел туда, ничего не подозревая.

Хенри, Мэл и я зашли в конференц-зал Дэвида Лефевра. По другую сторону стола напротив нас сидели десять японских инвесторов, Лефевр, богатый магнат недвижимости из Боки-Ратона Нортон Херрик, какой-то парень, которого звали Крис Филлипс, а также их адвокат Рис Смит, глава Американской ассоциации юристов. Смит сказал, что он представляет интересы «всех японцев», но Коджима четко дал понять, что лично его Лефевр и Смит не представляли никаким образом. К сожалению, Коджима был лишь одним из младших инвесторов.

Реклама 18+

Смит сразу же взял быка за рога: «Либо вы отказываетесь от своей руководящей должности, либо мы не перечислим лиге 22,5 миллиона». Он сказал, что если мы не пойдем на их условия, то они готовы потерять пять миллионов, которые уже инвестировали, но окончательно выйти из сделки.

– Поскольку мы предоставляем большую часть денег, то мы и будем главными партнерами, – сказал он.– У них же нет денег. Зачем мы вообще с ними разговариваем? – добавил Нортон Херрик.

Они сказали, что пойдут на сделку только в том случае, если они будут главными в клубе, а мы с Хенри и Мэлом будем там сотрудниками второго класса. Нас крепко держали за яйца.

Мы с Хенри и Мэлом пытались понять – они действительно готовы были потерять пять миллионов? Мне было интересно – мы можем позволить себе пойти на риск? Без денег герцога у нас оставалось всего шесть миллионов долларов. И если мы не соглашались на условия японских инвесторов, то теряли и последние деньги, и клуб.

Мы все лишь чудом не умерли от стресса.

В итоге я пришел к выводу, что у нас нет выбора. Я сказал Хенри: «Если сделка не состоится, то без работы останусь я, Мэл и мой брат Тони». Мы с Тони вместе работали над этим проектом. С Хенри, который был и до сих пор остается адвокатом Тони, все было бы в порядке. Он бы все равно заработал себе на жизнь. Но если сделка срывалась, то у нас бы образовались большие, да просто огромные, проблемы.

Я спросил Смита и японцев, вернут ли они мне 850 тысяч долларов, которые я уже потратил на команду. Они сказали «нет» (Мэл потом подал в суд, чтобы вернуть свою часть денег. В декабре 1995 года нас заставили согласиться на 650 тысяч, которые мы поделили на троих). Мэл был ошарашен. Хенри не показывал своих эмоций. А я…  я был в прострации, пытаясь понять – какого х** вообще происходит. Почему они так с нами?

Хенри, Мэл, я и Коджима удалились на закрытое совещание. Я сказал Мэлу и Хенри: «Ребята, у нас, бл**ь, нет выбора, если мы хотим быть в команде. Они будут главными партнерами, но нам все равно будет принадлежать часть команды. У меня будет работа. Хенри, у тебя тоже будет работа. Мэл, ты будешь в администрации. А мы с братом будем заниматься непосредственно хоккейными вещами». На том мы и порешили. Мы вернулись – и приняли их условия.

Кто был в этом виноват? Я до сих пор не знаю. У меня есть подозрение, что к этому приложил руку Джордж Стайнбреннер, но большая часть вины могла лежать и на Дэвиде Лефевре, с которым я до сих пор сотрудничаю. Мы с ним партнеры в одной команде ECHL. Он не мог купить команду без моего участия, поэтому отдал мне долю в 15%, и мне не потребовалось вкладывать никаких денег. Если я на этом когда-нибудь что-нибудь заработаю – это будет чудо. На бумаге у меня ничего нет. Ну и пусть. Зато я все еще в хоккее. Я немного помогаю этой команде (Эспозито имеет в виду команду «Цинцинатти Сайклонс» – прим. пер.).

Реклама 18+

Но мне не нравится, как со мной поступили Дэвид и Джордж. Мой брат до сих пор не может их простить – особенно Дэвида. Хенри Пол тоже не может их простить. Простил ли их я? Нет. Но бизнес есть бизнес.

Джордж так и не дал обещанные 2,5 миллиона. Как только японцы стали главными партнерами, он понял, что ему не дадут управлять командой. И тогда он сказал, что не даст никаких денег.

Поступил бы я точно так же сейчас? Наверное. Был ли я дурак? Был ли я глуп? Наверное. Но по-другому бы ничего не получилось. Не сделай я всего того, что сделал, «Тампа-Бэй Лайтнинг», наверное, не было бы.

«ГРОМ И МОЛНИЯ: Хоккейные мемуары без п***ы». Предисловие

«Меня на больничной кровати покатили по улице в бар Бобби Орра». Вступление

«Отец зашвырнул вилку прямо в лоб Тони, и она воткнулась». Глава 1

«Когда мне было лет 12, приехавшая в сельский клуб девочка попросила заняться с ней сексом». Глава 2

«Нашей школе не нужно всякое хоккейное отребье». Глава 3

«Фил, у меня проблемы: я поцеловался взасос – и теперь девушка беременна». Глава 4

«Я крикнул Горди Хоу: «А ведь был моим кумиром, сука ты е***ая». Глава 5

«Мы потрясающая команда, династия могла бы получиться, но вы двое все похерите!». Глава 6

«Как бы ты себя почувствовал, если б 15 тысяч человек назвали тебя ху***сом?». Глава 7

«Орр был симпатичным парнем и отличным игроком, так что мог затащить в постель кого угодно и когда угодно». Глава 8

«Подбежала девушка, подняла платье, сняла трусы и бросила в нас». Глава 9

«Играть в хоккей – это лучше даже самого наилучшего секса». Глава 10

«Я был по уши влюблен в Донну и толком не помню тот финал Кубка Стэнли». Глава 11

«Игроки СССР ели и скупали джинсы. Третьяк больше всех скупил». Глава 12

«Любой из нас мог затащить русскую девушку в постель за плитку шоколада». Глава 13

«Дети просили: «Папочка, не уходи, пожалуйста, папа!». Было очень тяжело». Глава 14

«У нас лежали и Кеннеди, и Хэпберн, и много кто еще, но кроме вас в палате мы никого не запирали». Глава 15

«В «Рейнджерс» употребляли наркотики. Жена одного игрока сделала пирожные, не сказав, что положила траву. Я вышел в открытый космос». Глава 16

«Меня пригласили на роль в «Крестном отце». Малобюджетный фильм? Тогда я не могу на это пойти». Глава 17

«Я открыл дверь и увидел наших парней, которые нагишом борются с какими-то девушками. Они молча посмотрели. Я не сказал ни слова». Глава 18

«У нас тут есть один тощий поляк, он всю книгу рекордов нахер перепишет. Зовут Уэйн Гретцки». Глава 19

«Я не понимаю, как русский вратарь Третьяк попал в Зал хоккейной славы». Глава 20

«Да, мне не хочется отдавать этих игроков, но зато у нас будет Мессье!». Глава 21

«Пока у меня есть дырка в жопе, хрена лысого я пущу русских к себе на арену!». Глава 22

«Ссыкло ты вонючее! Я с тобой еще поквитаюсь!». Глава 23

«Я поставил себе цель создать команду, и я ее создам!». Глава 24

«За 50 миллионов долларов ты будешь есть сырую рыбу. Даже если мне придется скрутить тебя». Глава 25