Сын разнорабочего и медсестры прорывается в спорте для богачей. Сегодня он вышел в четвертьфинал AO
Фрэнсис Тиафу в теннисной адаптации американской мечты. Обновлено 20.01.2019
39-я ракетка мира американский теннисист Фрэнсис Тиафу впервые вышел четвертьфинал турнира «Большого шлема», обыграв Г. Димитрова со счетом 7/5 7/6 6/7 7/6. Материал был опубликован ранее в 2018 году.
***
20-летний Фрэнсис Тиафу в Майами впервые сыграл в 1/8 финала «Мастерса» и теперь на новой неделе окажется неподалеку от топ-50. Это произойдет через три месяца после того, как он проиграл четыре из пяти первых матчей сезона, и ровно через год после того, как его рейтинг впервые стал двузначным. Год назад в Майами Тиафу из квалификации дошел до второго круга, где навязал борьбу Роджеру Федереру. Для любого молодого теннисиста встреча с Федерером – потрясающий момент. Для Тиафу эта встреча, возможно, была чем-то бо́льшим. Но об этом чуть позже.
Теннисное сообщество узнало Тиафу задолго до того: в 14 он выиграл престижный французский Les Petits As (2012), а в 15 стал самым молодым чемпионом Orange Bowl (2013). Через пару сезонов он распечатал «Челленджер»-тур и впервые зашел в сотню – в общем, прогрессировал, может, не стремительно, но стабильно. Между тем известность в туре пришла к Тиафу не из-за его юниорских побед и даже не из-за техники, которую Sports Illustrated назвал «своеобразной и неограненной», а из-за его пролетарской биографии.
Тиафу – сын разнорабочего и медсестры из Сьерра-Леоне, в 90-е убежавших от гражданской войны. Трудно представить себе бэкграунд, менее очевидный для спорта богатых белых людей. Прошлым летом накануне Открытого чемпионата США Тиафу очень выразительно рассказал свою историю для The Players’ Tribune в эссе «Нечто большее».
***
«Многие из тех, кто следит за теннисом, уже знают мою историю.
Если вы не их числа, то вот краткое содержание: я сын иммигрантов из Сьерра-Леоне. Когда я был маленький, мой папа в 1999-м устроился работать на стройку College Park Tennis Club, новой теннисной академии в Мэриленде, которая позднее стала JTCC (Junior Tennis Champions Center, некоммерческой организацией, предоставляющей условия для занятий теннисом детям из небогатых семей). По окончании строительства он остался работать там в технической службе. В папины рабочие дни я начал поигрывать в теннис вечерами и по выходным, когда в клубе не было других детей. Я стучал мячом по стене, воспроизводя упражнения, которые видел на тренировках учеников академии. Я представлял, будто играю на US Open с Рафой или Роджером, что они стоят по ту сторону стены. Иногда мы с моим братом Франклином даже ночевали на клубных массажных столах, пока папа работал в ночную смену.
В конце концов, меня приняли в академию, а остальное вы знаете.
Но на самом деле, история куда более безумная, чем может показаться.
Даже когда меня взяли в академию, я играл чужими старыми ракетками и в форме, которую мне отдавали ученики побогаче. Еще мне давали пробники ракеток, которые были у клуба. Я часто говорю, что это не я выбрал теннис, а он меня; что я вырос, чтобы играть. Но это не значит, что теннис дался мне легко. Когда я говорил, что хочу вырасти и стать теннисистом, надо мной смеялись.
Папа всегда меня поддерживал, но и он смеялся. («Хочешь – ну вперед тогда!» – говорил он.) Мама так вообще была категорически против теннисной карьеры. Мы с ней много лет из-за этого ругались, даже после того, как я уже стал профессионалом и начал зарабатывать какие-то деньги. Она всегда хотела, чтобы мы с Франклином поступили в университет, так что ей большим трудом далась эта идея о теннисе как профессии. Вдобавок ко всему, с кем бы я ни играл, каждый мой соперник был из более благополучной семьи, где не нужно было переживать о деньгах или возможности поступить в университет. В моей же ситуации профессиональный теннис мог как здорово нас выручить, так и оказаться полной катастрофой.
Довольно быстро я понял, что могу либо сидеть и сетовать на судьбу (и я делал это много раз, мечтая быть кем-то из других учеников академии), либо увидеть в ней выход. Я смотрю на это так: твои родители – это твои родители. Ты родился в тех обстоятельствах, в которых родился. Это данность. Что не данность – это насколько упорно ты будешь работать. Я понял, что могу помочь своей семье и своему сообществу так, как мои товарищи по академии не могут. Потому что что бы у них с теннисом ни вышло, у них и так все будет в порядке. У меня же на кону было гораздо больше.
Теннис стал моим выходом.
Я знаю, что это страшная банальщина – говорить, что для тех, кто верит, нет ничего невозможного. Но как бы пошловато это ни звучало, я подписываюсь под каждым словом. Единственное – нужно идти и реально делать то, во что ты веришь. А это-то как раз тяжело.
Летом-2016 я немного сбился с этого курса.
Я тогда немного застопорился. Я постепенно поднимался в рейтинге ATP с самых низов, и на меня уже стала обращать внимание пресса – на турнирах все больше людей меня узнавали. В раздевалках разных турниров ATP меня уже начали небольшими кивками приветствовать топ-игроки. И я подрасслабился. Не сказал бы, что я начал халтурить – нет, я по-прежнему вкалывал, – но как-то я отошел от истоков, от того, что изначально превратило меня в теннисиста. Статус немного вскружил мне голову. Я решил, что, как мне и обещали, успех придет. Что он не может не прийти.
В то время я играл слишком расслабленно, так что, когда игровая ситуация становилась напряженной, я старался компенсировать эту расслабленность – и наоборот, слишком зажимался. Мне нужно было вернуться к тому детскому ощущению, когда тебе интересно, весело, приятно на корте. Когда чувствуешь себя раскованно. Я вспоминал, как стучал о стену в JTCC. Это же просто игра, и я постоянно напоминал себе, как мне игралось в самом начале. У меня, мягко говоря, нетипичный путь в теннисе. Слушай, говорил я себе, ты играешь в теннис только потому, что захотел играть. Конечно, здорово зарабатывать больше всех в семье и иметь возможность помогать родителям, но ты выбрал этот путь, чтобы играть.
Я заставил себя помнить об этом каждый раз выходя на корт.
Год назад я стоял в рейтинге где-то 170-м. Мне кажется, простые теннисные болельщики не осознают, насколько беспощаден наш календарь. Ты должен поддерживать свой организм в таком порядке, чтобы он был готов исполнять каждую неделю. Можно годами играть без единого выходного. Уровень физподготовки, который позволит тебе выдержать такие нагрузки, запредельный. При этом многие турниры – особенно «Челленджеры», которые я играл прошлым летом, – вообще не очень. Денег на них не заработаешь. Ты играешь там, только чтобы хотя бы чуть-чуть подняться в рейтинге, потому что рейтинг определяет твою карьеру и открывающиеся перед тобой горизонты.
И вот на этом уровне наконец и случился мой прорыв. Перед «Ролан Гаррос» я выиграл два «Челленджера» подряд и взлетел в рейтинге. Так в этом году я оказался уже в районе топ-60-70, чего достаточно для прямого попадания на «Шлемы» и большинство турниров ATP. В Цинциннати я обыграл Александра Зверева, который тогда стоял в рейтинге седьмым, – никого выше я еще не побеждал. Каждая победа над игроком такого уровня – это огромный шаг.
Теперь я 70-й. И у меня еще полно работы.
Но я уже знаю, что могу соперничать с лучшими игроками мира и поднять свою карьеру на высоты, на которые никогда не замахивался.
В прошлом году в Майами я играл с Роджером.
Это было нечто.
Хоть я никогда до этого с ним не играл, немного я его знал. Его агент хотел меня подписать, так что мы с Роджером немного общались и несколько раз тренировались вместе. Мы приятельствовали. Изредка переписывались. Так что перед встречей с ним на корте я нервничал не так, как мог бы.
Когда я вышел на корт, меня очень бурно встретили. Я шел и думал: «Ого, обалдеть. 14 тысяч человек вопят, приветствуя меня».
А потом вышел Роджер.
Земля затряслась. По стадиону начали объявлять его достижения:
«Семикратный чемпион «Уимблдона».
Обладатель 93 титулов.
Пятикратный чемпион US Open.
18-кратный чемпион «Шлемов». Роджер Федерер».
Я не мог поверить, что это происходит со мной. Я играю с Роджером Федерером, величайшим теннисистом всех времен.
Но самым потрясающим оказалось другое – то, что я тогда даже не смог осознать: в том матче я мог победить. Я проиграл 6:7, 3:6, но в первом сете вел 6:5, и у меня промелькнула мысль: у меня есть игра, чтобы победить кого-то уровня Роджера Федерера. Роджера Федерера!
В тот день я не победил. Но после матча, сидя на скамейке, я вспомнил себя восьмилетнего, стучащего мячом о стену в JTCC. Каковы шансы у пацана вроде меня, сына иммигрантов, начавшего играть в теннис так, как начал я, ставшего профессионалом так, как стал я, когда-либо в своей жизни вживую увидеть Роджера Федерера?
Я видел его стоящим через сетку от меня.
Я никогда не забуду этот момент – момент, когда почувствовал себя сопричастным чему-то большему.
Последнее время я снова набрал форму после нескольких неудачных выступлений, и вот уже скоро US Open. US Open – это совершенно отдельный разговор, и дело не в том, что я американец. Я объективно не могу представить себе атмосферы лучше, чем там. Половина болельщиков под мухой и сходит на трибунах с ума. Они в восторге от каждого мгновения игры. Когда в прошлом году я играл там с Джоном Изнером, я прямо чувствовал, как трибуны жаждут большого американского прорыва.
Я так хочу оказаться парнем, который его совершит.
Последний год я смотрел, как здорово играют Рафа и Роджер через десять лет после того, как я прикидывался ими у стены в Мэриленде. И я подумал: а что, если кто-то, у кого происхождение вроде моего, увидит по телевизору меня и скажет: эй, я хочу быть как Фрэнсис Тиафу!
Вот такую историю я хотел бы для себя.
Потому что в этом году я осознал: может, у меня и нетипичная для теннисиста история. И может, я не эталонный теннисист.
Но я свое место заслужил».
***
Поразительным образом через несколько дней в первом круге US Open Тиафу снова сыграл с Федерером. Он снова проиграл, но в пяти сетах и только 4:6 в решающем – всего три игрока до него так гоняли швейцарца в первом раунде «Шлема». После матча на крупнейшем корте мира его отец Фрэнсис-старший – тот самый, который в начале нулевых смеялся, а еще несколькими годами ранее не мог позволить себе ездить с сыном по турнирам, – сказал:
«Он может добиться всего, чего захочет. Уже сейчас он играет невероятно хорошо. Не думаю, что что-то может его сейчас остановить. Пацан растянул Федерера на пять сетов».
Когда полгода спустя во Флориде Тиафу впервые выиграл турнир ATP, обыграв по пути к нему другого своего героя дель Потро, Фрэнсис-старший (на фото) несколько самодовольно провозгласил:
«Я ему всегда говорил, что любой цели можно добиться, если много работать. Что, если выкладываться на все сто, нет ничего невозможного».
Звучит банально, но похоже на правду.
Фото: Gettyimages.ru/Michael Dodge, Grant Halverson, Al Bello; instagram.com/troyborruso, facebook.com/pg/DelrayBeachOpen
А у Тиафу есть все задатки вырасти в классного теннисиста. С тем же Федерером на ЮСОпен-17 он выдал отличный пятисетовик.
Буду теперь следить за Тиафу, зацепила его история
Зы. Действительно похож на Леброна
Хороший парень этот Тиафу. Смена поколений будет, хочется верить )
руки тоньше, чем у Серены -)). будет интересно следить за его карьерой
Так что купить бэушную ракетку за 10 долларов и придти с ребенком в парк на бесплатный корт - это затраты только времени, но никак не денег.
с времен Артура Эша
Не делайте икону из обычных плодов капитализма, которые у нас у каждого растут под окном, являя собой ярчайший пример неравенства и несправедливости общества, погруженного в смесь рыночных отношений и христианства / ислама / любой другой религии, которая плодит идиотов примерно с той же скоростью, что и каналы ТНТ / "Пятница", и материал "Сын разнорабочего и медсестры прорывается в спорте для богачей".