Кто делает танцы на льду такими стильными и красивыми

Марина Крылова раскрывает главный сюжет олимпийского сезона.

Кто они — Дюбрей и Лозон?

В танцах долго задавали ритм Марина Зуева и Игорь Шпильбанд. Но в 2012-м тренерский дуэт громко распался, и каждый из них начал выстраивать самостоятельную жизнь. В это время танцоры со всего мира потянулись в пригород Монреаля. Там на катке спортивного комплекса Гадбуа появилось новое направление, которому все та же Зуева придумала название — «приглушенный модерн».

«Мы пережили целую эру экспрессивных программ. Теперь в цене другое. Внешне страсти и эмоции приглушены, но бушуют внутри», — объяснила она.

На эксперимент решились французы Габриэлла Пападакис и Гийом Сизерон. А подтолкнули их к этому тренеры Мари-Франс Дюбрей и Патрис Лозон.

До того, как заняться тренерской работой, Мари-Франс и Патрис катались вместе. Они встали в пару в 1995-м, через четыре года выиграли национальный чемпионат, но никакой поддержки от федерации не получили — в Канаде танцы на льду тогда считались бесперспективным видом.

На катке Дюбрей и Лозон ежедневно проводили по 4,5 часа, занимались физподготовкой и танцами в зале, в расписании Мари-Франс был еще и балет. В свободное от тренировок время она работала продавцом-консультантом и присматривала за юными фигуристами, а Патрис помогал отцу в автомастерской.

Канадская федерация поверила в них только после удачных выступлений на Чемпионате 4-х континентов — к началу 2000-х они выиграли серебро и бронзу. На Олимпиаде в Солт-Лейке от них тоже ждали медаль, но они были только 12-ми.

После этой неудачи Дюбрей и Лозон круто поменяли жизнь и перебрались в Лион к Мюриэль Зазуи, тренеру олимпийских чемпионов Анисиной и Пейзера.

В новом олимпийском сезоне они выиграли два этапа Гран-при, стали бронзовыми призерами финала и приехали на Олимпиаду-2006 лидерами. Но во время обязательного танца Мари-Франс упала с рискованной поддержки и отправилась в больницу с подозрением на перелом бедра. Олимпийские игры закончились. Но уже через пару недель Дюбрей и Лозон снова были на льду, взяли серебро чемпионата мира, а через год — еще одно. И это их главные спортивные достижения. А главное достижение в жизни — дочь Билли Роуз, которая родилась в канун Рождества, в самом конце 2010 года.

«Когда Пападакис и Сизерон только появились, все удивлялись, что это за постановщики у них такие, — говорит Екатерина Боброва. — А мы Мари и Патриса хорошо знаем. Совсем чуть-чуть не застали их на льду. Они только-только закончили, а мы как раз перешли в мастера. Помню, что мне очень нравились их оригинальные и сложные поддержки. Это же они еще до Габи и Гийома тренировали Сару Уртадо и Адрию Диаса. Даже жаль, что эта пара распалась.

У нас давно наметилась такая тенденция, что элементы не должны восприниматься отдельно, должен быть целостный танец. Пары, с которыми работают Мари и Патрис, сейчас ближе всего к этому, особенно французы. Все с восхищением воспринимают их программы. Когда они катаются, программа не распадается на отдельные части и абсолютно не видно, какие усилия они прилагают для того, чтобы выполнить тот или иной элемент».

А кто – Ромэн Хагенауэр?

На катке в Монреале постоянно тренируются 13 пар, две из них претендуют на олимпийское золото Пхенчхана — французы Габриэла Пападакис и Гийом Сизерон и канадцы Тесса Виртью и Скотт Моир.

Чтобы справиться с таким составом, Дюбрей и Лозон пригласили в команду Ромэна Хагенауэра. Роман тоже был фигуристом, больше 11 лет катался в паре с сестрой Марианной. Они выступали за Францию. Но больших результатов не достигли и рано закончили — Хагенауэру был тогда 21 год. До того, как перебраться в Монреаль, он успел поработать с Делобель/Шонфельдером и Пешала/Бурза. Но полное погружение в профессию случилось только в Канаде.

«Я провожу на льду с 7 утра до 5 вечера, — рассказал Ромэн в интервью long-program.com. — Одновременно на льду могут находиться 5 пар. Мы работаем и с юниорами. И нужно всем уделять внимание. Есть еще два дуэта, которые редко тренируются в нашей группе, они готовятся к национальному чемпионату и приходят за консультациями.

Я тренирую два дуэта экстра-класса. Они очень сильны. И отличаются друг от друга. Мы много работаем над точностью каждого движения, нам надо отшлифовать два совершенно разных стиля. Это несложно, но предполагает большой объем работы».

Сейчас Ромэн один из самых востребованных тренеров в мире, и его репутацию не подпортили даже пикантные подробности личной жизни. Этим летом он вышел замуж за швейцарского фигуриста Джамаля Отмана.

Почему Виртью и Моир вернулись?

Виртью и Моир выиграли в своем виде абсолютно все. Главная — олимпийская — победа случилась еще в 2010-м. Через четыре года они могли стать двукратными чемпионами Игр. Но тяжело переживали разрыв своих тренеров Шпильбанда и Зуевой.

«Для нас это было настоящим шоком, — рассказывала потом Тесса. — В то время нас не было на катке. Когда мы вернулись, нас просто поставили перед фактом. Мы добились всего благодаря слаженной работе в команде. А за два года до Игр все изменилось».

Виртью и Моир, как и их основные соперники американцы Мэрил Дэвис и Чарли Уайт, остались с Зуевой. Возможно, именно это решение стоило им золотой медали. После поражения в Сочи Тесса не скрывала своего разочарования. В официальных интервью намекала на дефицит тренерского внимания, а в личных беседах рассказывала, как устала жить в постоянном напряжении.

«После Олимпиады у нас практически сразу чемпионат мира, — рассказывает Елена Ильиных. — Еще в Сочи перед показательными выступлениями спросила у Тессы, собираются ли они на мир. Она была очень категорична: «Нет и точка». Сказала, что совершенно опустошена. Решила снять домик на юге Франции, заняться образованием, читать книги и какое-то время вообще не думать о фигурном катании. Ей не хотелось оставаться в той атмосфере, в которой они готовилась к Олимпиаде».

Чтобы соскучиться по фигурному катанию, Тессе потребовалось два года. Все это время Скотт спокойно ждал. Он с детства был более терпеливым и рассудительным. Не обижался на Тессу, когда она выпрашивала у Санта-Клауса олимпийскую победу с его родным братом, в которого была влюблена, или когда разыгрывала его на тренировках. И, конечно, он бы поддержал любое ее решение, но очень обрадовался, когда Тесса предложила ввязаться в розыгрыш еще одной олимпийской медали.

Которую они благополучно и выиграли.

Почему они доверились Дюбрей и Лозону?

Тесса и Скотт никогда не боялись рисковать и пробовать что-то новое. Чего стоит их программа под музыку Малера или «Кармен». Они первыми соединили в каждой поддержке сложные позиции не менее сложными переходами. Они первыми решились на предельно откровенные и чувственные прокаты — то, что так высоко ценится в современных танцах. И сейчас тоже хотят быть первыми. Дюбрей и Лозон могут им в этом помочь.

«Мари-Франс и Патрис хотят перенести на лед контемпорари, современный стиль модерн, — объясняет Роман Хагенауэр в интервью long-program.com. — Они выбирают необычную музыку, ставят перед спортсменами настоящие актерские задачи. Это революция в танце. И, конечно, все это очень интересно».

Кроме того, после Сочи Виртью и Моир не могли вернуться к бывшему тренеру — добиться хорошего результата без доверия невозможно.

Есть в решении Тессы со Скотом и более приземленные мотивы. Чтобы работать с Дюбрей и Лозоном, не нужно далеко уезжать из Канады и расставаться с родными, к которым они так привыкли за два года без фигурного катания.

Чем отвечают Пападакис и Сизерон?

Сложно представить более мощных спарринг-партнеров, чем Тесса и Скотт.

«Габи и Гийому впервые бросили серьезный вызов, — считает Мари-Франс. — Они очень быстро стали чемпионами Франции, Европы и мира. Сейчас им предстоит решить задачу, которая перед ними никогда не стояла. И я рада, что у них перед глазами такой пример. И только так они научаться работать под давлением. К тому же Тесса и Скотт охотно делятся своим опытом».

За те два года, которые Тесса и Скотт провели за пределами катка, Пападакис и Сизерон стали недосягаемыми для всего танцевального мира. Но после возвращения Виртью и Моира им пришлось подвинуться. Так, в прошлом сезоне Габриэла и Гийом потеряли титул чемпионов мира.

Кроме того, с возвращением канадцев оживились критики, которые утверждают, что в программах Пападакис и Сизерона не хватает идеи.

«Танец может рассказывать историю, — соглашается в интервью long-program.com Хагенауэр. — Но мы с Габриэлой и Гийомом хотим пойти дальше. Мы работаем с эмоциями и чувствами. Конечно, не все готовы сразу принять эту идею. Согласитесь, бывает, вы приходите на балет, не зная о чем там речь, но вас захватывают эмоции героев — это и есть настоящее искусство. Когда изображаешь Шахерезаду или Чарли Чаплина, все очевидно. Габриэла и Гийом не хотят этого. Легко надеть костюмы, маски и сыграть роль. Пападакис и Сизерон хотят оставаться сами собой. Это приносило им успех раньше. И думаю, еще не раз сделает их чемпионами».

В этом сезоне пары еще не пересекались. Но в заочном противостоянии с небольшим отрывом лидируют французы. На этапе Гран-при в Пекине они установили сразу два мировых рекорда — набрали внушительные 119,33 балла за произвольную и первыми в истории преодолели порог в 200 баллов по сумме двух программ. Предыдущими рекордсменами были как раз Виртью и Моир, которые набирали 199,86 балла.

Автор – Sport24

Фото: facebook.com/mariefrance.d.lauzon; REUTERS/David Gray; Gettyimages.ru/Maddie Meyer (3,7), Kevork Djansezian, Derek Leung