Величайший футболист, которого вы никогда не видели
Сложно назвать глорихантерами тех болельщиков, которые в семидесятых годах заполняли старенький стадион «Элм Парк» в Рединге. Одноименный клуб постоянно болтался на границе Третьего и Четвертого дивизионов, и шансов на его появление в элите было столько же, сколько на победу Уэльса на чемпионате Европы. Но несмотря на скудные достижения в те годы, болельщикам есть кого вспомнить: в «Рединге» играли хорошие футболисты, например, Стив Дес, Дик Хаббин и Имон Данфи. Но имя, ставшее иконой тех лет – Робин Фрайдей. Чуть ли не мифическая фигура, талантом не хуже Джорджа Беста, да и в грехах ему не уступающая. Характер Фрайдея был столь притягательным, что экс-басист OASIS Пол Макгуиган в соавторстве с журналистом Паоло Хьюиттом написали о нем книгу: «Величайший футболист, которого вы никогда не видели».
Робин родился 27 июля 1952 года в Актоне, районе Западного Лондона, в семье водителя Альфа Фрайдея и его жены Шейлы. С малых лет он демонстрировал недюжинные таланты, играя в теннис, крикет и занимаясь боксом. Была вероятность, что он станет актером, но больше всего Робина привлекал футбол, и это неслучайно: его дед был профессиональным футболистом и выступал за «Брентфорд» до Второй мировой. С самого детства Робин и его брат-близнец Тони ходили на матчи: отец брал их с собой на футбол, как только обоим исполнилось два. Робин сразу полюбил эту игру. Пока Тони усердно учился, его брат гонял мячик, посвящая этому все свободное время. В выходные он ухитрялся играть за несколько команд сразу: сначала за сборную школы, потом за дворовую команду, а потом – за сборную какого-нибудь местного паба. Таланты футболиста не остались незамеченными, и Фрайдея брали на просмотр известные клубы, например, «Челси» и «Куинс Парк Рейнджерс». Но контракта пареньку они решили не предлагать – и спустя годы могут лишь пожалеть об этом. А Фрайдей бегал в свое удовольствие за любительскую команду и работал мойщиком окон и водителем.
Окончание школы в 15 лет Робин отметил знакомством с наркотиками. Таблетки скоро ему надоели, и он перешел на метадон. Тони позже вспоминал: «Робин никогда не делал чего-то наполовину, но я должен сказать – зависимости у него не было. Вы слышите истории, мол, он накачивался перед играми – это полная ерунда». Вещества влияли на подростка не лучшим образом – он несколько раз попадался на кражах, однако, ответственности не нес, так как был еще несовершеннолетним. Но как только ему исполнилось шестнадцать, закон был суров: Робин попался, когда вытаскивал приемник из машины, и сразу оказался в кутузке. Поскольку загремел он не впервые, суд дал ему четырнадцать месяцев тюрьмы в Фелтаме. Как ни странно, заключение положительным образом сказалось на Фрайдее, а точнее, на его телосложении. Питаясь три раза в день, он заметно возмужал, и его пригласили играть за сборную заключенных. А ведь ему было всего шестнадцать.
Выйдя из тюрьмы Робин незамедлительно женился. И тут не обошлось без странностей: семнадцатилетний Фрайдей выбрал себе в супруги темнокожую девушку по имени Максин. Тогда толерантность не была в моде. По словам его друга, Рода Левингтона, тогда можно было встретить темнокожего парня с белой девушкой, но чтоб наоборот – никогда. Робин был единственным, как и во многом другом. Родители не разделяли чувств Фрайдея, отказавшись прийти на свадьбу. Поначалу казалось, что семейная жизнь усмирит буйный нрав Робина, к тому же супруга быстро родила ему дочку. Но парень не изменился, выбрав себе в компанию спиртное и наркотики.
Однако футбол тоже был в этом списке. Первым клубом Фрайдея стал «Уолтемстоу», за который он дебютировал в начале семидесятых, но чуть позже его «переманил» «Хейс», предложив 30 фунтов за каждый матч. Робин играл и одновременно работал кровельщиком, чтобы заработать на жизнь. Однажды он сорвался с лесов в попытке поймать крепежную веревку и полетел вниз, где его ждал металлический штырь. Получив пробоину желудка и легкого, Фрайдей лег на операционный стол… но смог за кротчайшее время восстановиться и как ни в чем ни бывало продолжил играть. Ну и с алкоголем тоже не торопился завязывать. Однажды Робин опоздал на игру из-за того, что сильно задержался в пабе. Когда он, едва держась на ногах, появился на стадионе, «Хейс» вдесятером уже доигрывал матч. Тренер все-таки решил выпустить его на поле за десять минут до свистка, и даже будучи мертвецки пьяным, Фрайдей забил единственный гол в том матче.
В декабре 1972 года «Хейсу» выпало играть с «Редингом» во втором раунде Кубка Англии: после нулевой ничьи на выезде, команда Фрайдея уступила в переигровке с минимальным счетом. Вскоре после этого тренер «роялс» Чарли Харлей вновь появился в Западном Лондоне – он был впечатлен талантом молодого нападающего. Действительно: в 67 матчах своей карьеры за «Хейс» Фрайдей забил 46 мячей, и тот сезон был для него самым результативным. Харлей сразу предупредили о тяжелом характере парня, который за три сезона семь раз видел перед собой красную карточку, да и дисциплину никогда не чтил. Но Харлей был уверен в своем решении и подписал Фрайдея за 750 фунтов. Поначалу футболиста определили в резервы, и ему разрешалось по-прежнему выступать за любительский «Хейс» и работать в Лондоне кровельщиком. Фрайдей был этому только рад.
Как только Робин прибыл в расположение «Рединга», он сразу показал, с кем «связались» «роялс». Дэвид Даунс, историк «Рединга», вспоминал, что на первой же тренировке, во время двухстороннего матча, Фрайдей вырубил двух или трех человек. После того дебюта Фрайдея за резервы Харлей спросил его: «Что думаешь о новых товарищах по команде?» Тот ответил: «Ну и гомиков вы понабрали, босс!» Для Робина существовал лишь один уровень футбола – предел возможностей – и именно так он играл всегда, даже на тренировках. Вскоре Харлей перевел его из резервов в основную команду, ибо дела у «Рединга» шли совсем неважно. Фрайдей не стал долго тянуть и открыл счет голам за «роялс» уже во втором матче. После этого он сразу получил контракт профессионала, правда, его сумма равнялась лишь половине жалования кровельщика.
Совсем немного времени понадобилось Фрайдею, для того, чтобы не только попасть в основной состав «Рединга», но и стать настоящим героем «Элм Парка». Его невероятный дриблинг, голевое чутье и жесткий стиль поражали болельщиков. Он не прилагал ни малейших усилий для того, чтобы контролировать мяч – это давалось ему легко. Робин никогда не надевал щитки и, если на нем нарушали правила, всегда поднимался и играл дальше. Газета «Рединг Ивнинг Пост» назвала его игру «абсолютным волшебством», и это не так далеко от истины: Фрайдей обыгрывал любых соперников и забивал с любых точек поля. Его удар с обеих ног был убийственным для вратарей, а его выносливости мог позавидовать любой футболист.
Насколько нападающий «Рединга» был великолепен на поле, настолько безрассудно он вел себя вне его. Фрайдей любил напиваться и танцевать в клубах без одежды, крал вещи из магазинов, курил траву, глотал таблетки, употреблял кокаин в промышленных масштабах, будто хотел попробовать все и сразу. После бурной ночи он отправлялся домой, где врубал на полную катушку хеви-метал, терроризируя соседей. Товарищи по команде терпеливо относились к стилю жизни нападающего, хотя некоторые из них открыто критиковали Фрайдея. Привычка беспрерывно пить напрягала и тренера Харлея, который неоднократно брал с Фрайдея обещание не употреблять алкоголь хотя бы за день до игры. Он даже предложил Фрайдею переехать в Рединг, чтобы не мотаться туда-сюда на тренировки и игры. Идея Робину не понравилась, и он заявил местной прессе: «Я вполне доволен своей жизнью, чтобы куда-то ехать. Да и Рединг как город мне не особо по душе». Несмотря на это, он все же поселился в новой квартире в двух шагах от расположения клуба. Первое, что сделал Фрайдей – покрасил все стены в черный цвет, потому что ему сложно было воспринимать рисунки на обоях, когда он был под ЛСД. С его появлением Рединг познал все прелести тяжелого металла. А Фрайдей продолжал играть в футбол, в перерывах между пьянками помогая «роялс» подниматься в турнирной таблице. Сезон 1973/74 команда закончила шестой, а в следующем году уже претендовала на повышение. Фрайдей забивал голы, и на него обращали внимание топ-клубы, например, «Арсенал» или «Шеффилд Юнайтед». Но их отпугивали слухи, витавшие вокруг футболиста, плюс, количество карточек, которые получал Робин. В то время у Фрайдея появилась еще одна странная мания, не поддающаяся объяснению: он начал красть памятники с кладбищ. Один раз он затащил пару надгробий в клубный автобус, когда команда возвращалась с очередной игры. Футболисты «Рединга» потихоньку привыкали к таким фокусам, как и к появлениям Фрайдея в расположении клуба абсолютно голым. Однажды он заявился в ресторан при отеле с живым лебедем в руках, отказавшись при этом объяснять, зачем ему птица, пойманная в одном из бассейнов.
Несмотря на буйную жизнь, футбол был для Фрайдея важнее всего. Он страдал от астмы, и однажды приступ случился с ним во время матча. Когда его отвели к бровке и дали ингалятор, он сказал тренеру: «Да мне уже лучше, а вот парни на поле вдесятером. Проводите замену, босс». Ни травмы, ни болезни не могли его остановить. Но выйти в Третий дивизион у «Рединга» опять не получилось, несмотря на все усилия Робина, забившего 18 мячей и выбранного лучшим игроком сезона. «Фрайдей – уже не просто лучший бомбардир и нападающий «Рединга», - писала тогда газета «Ивнинг Пост». – Он стал важнейшим элементом команды». Несмотря на то, что лето Фрайдей провел в общине хиппи в Корнуэлле, пропустив всю предсезонную подготовку, он по-прежнему превосходил остальных футболистов и в скорости, и в мастерстве. Мало кто сомневался в том, что в новом сезоне «Рединг», усиленный полузащитником Имоном Данфи, будет бороться за повышение в классе, и 31 марта 1976 года «роялс» вышли на третье место. Этому событию предшествовал матч «Рединга» с «Транмир Роверс», в котором Фрайдей забил невероятный гол: он получил мяч, стоя спиной к воротам в тридцати пяти ярдах, принял его на грудь, скинул себе под удар – и, развернувшись, мощно пробил с лета прямо в верхний угол ворот. Весь стадион был настолько ошеломлен на пару секунд, что образовалась гробовая тишина, пока все не осмыслили того, что произошло. А после Фрайдею аплодировали все: болельщики обеих команд, судьи, полицейские. Главный арбитр матча Клайв Томас после игры подошел к нападающему «Рединга» и сказал: «Парень, я судил матчи, где играли Пеле и Круифф, но твой сегодняшний гол – лучший из всех, что я повидал». Робин взглянул на него и ответил: «Да ладно? Тогда приезжай к нам чаще – я такие каждую неделю забиваю».
«Рединг» вышел в Третий дивизион после 50-летнего застоя, а Фрайдей вновь стал лучшим игроком сезона и топ-бомбардиром с 21 мячом. На праздничном ужине команды в отеле Робин похитил со всех столов красивые винные бокалы и утащил домой. Он не был богатым человеком, поэтому рассчитывал на повышение жалования, раз уж «Рединг» добился успеха. Однако клубные боссы предложили футболистам смехотворные суммы. «Нас поимели! - комментировал новые зарплаты Имон Данфи. – Обещали золотые горы и не дали ничего». Робин Фрайдей пришел в ярость и мгновенно подал запрос на трансфер, заявив в «Ивнинг Пост»: «Пусть и болтаются в заднице Третьего дивизиона!» Возможно, нападающий сразу мог найти себе новый клуб, но в футбольные дела вмешалась личная жизнь: Робин развелся и тут же женился вновь. Его новой избранницей стала студентка Лиза Деймель, а на свадьбу Фрайдей пригласил около двухсот человек. Алкоголь лился рекой, почти все гости курили марихуану, а закончилось венчание грандиозной дракой, после которой большинство свадебных подарков – в том числе и огромный куль конопли – были растащены. На медовый месяц молодожены укатили в Амстердам, где Фрайдей продолжил развлекаться. Соответственно, на еще одной предсезонной подготовке был поставлен крест, и это уже серьезнее сказалось на кондициях Робина. Харлей не мог не заметить, что его нападающий сдал в скоростных показателях, и приступы астмы случались с ним все чаще. Тренер старался вернуть прежнюю форму Фрайдея, но тот уже потерял былой интерес к выступлениям за «Рединг», хотя и продолжал забивать голы. «Команде нужен ты, - говорил Харлей своему подопечному, - но не нужен наркоман. Если я знаю, что ты торчишь, то и для любого клуба, который захочет тебя купить, это не станет секретом».
Уже через пару месяцев «Рединг» принял предложение «Кардифф Сити» в размере 30 тысяч фунтов за Робина Фрайдея. Харлей знал, что весь город съест их живьем за продажу лучшего игрока за такую смешную сумму. Однако, учитывая то, как футболист убивал себя, это было для клуба лучшим вариантом. Сам Фрайдей не был так оптимистичен насчет переезда в Уэльс, немедленно заявив, что это слишком далеко от дома, да и зарплата не слишком большая. Но под угрозой расторжения контракта Робин все-таки дал согласие на переход.
Приключения в Уэльсе начались с самого первого дня. Фрайдей решил ехать на поезде без билета и по прибытию на центральный вокзал Кардиффа попал в руки полиции. Из отделения его забирал тренер «Сити» Джимми Эндрюс, который, несмотря на все эти странные обстоятельства, был очень рад новому приобретению клуба. Фрайдей не собирался вести себя как-то иначе на новом месте: сразу после подписания контракта он отправился на осмотр местных пабов, недостатка в которых Кардифф не испытывал. Всю ночь перед своим дебютом за новый клуб Фрайдей провел за стойкой, поглощая пинту за пинтой, и отправился домой лишь в пять часов утра. На следующий день он вышел на поле и забил два гола «Фулхэму», оборону которого возглавлял капитан сборной Англии Бобби Мур. Болельщики «Кардиффа» были в экстазе, а Эндрюс сразу же позвонил Харлею: «Он прекрасен, Чарли, - восхищался тренер валлийцев. – Мур бегал за ним, словно школьник!» Харлей только вздохнул: «Он там всего четыре дня, Джимми. Дай ему пару месяцев…»
Экс-тренер Робина знал, о чем говорит. Фрайдей мог просто-напросто не приехать на игру из Бристоля, где он снимал квартиру, а если и приезжал, то надолго в Кардиффе не задерживался. Пол Уэнт, полузащитник валлиецев, вспоминал что Робин приезжал к самому началу матча и мгновенно исчезал после финального свистка, даже не сходив в душ: «Он просто одевался, брал сумку, откуда торчала бутылка сухого мартини – и без лишних слов уходил». Скоро стало ясно, что отношения Фрайдея с тренером не заладились, и Эндрюс не в состоянии контролировать неординарного форварда. Вскоре Фрайдей неожиданно появился в Рединге, в офисе Харлея и потребовал подписать его обратно, заявив, что может играть только у него. Харлей лишь развел руками, ибо клуб не мог себе этого позволить. Робин ушел, и больше никогда не возвращался. Он скучал по дому и мотался в Лондон каждые выходные. Чтобы не платить за билет на электричке, Фрайдей придумал трюк: он ждал, пока кто-нибудь направлялся в туалет, а потом барабанил в дверь с криками: «Проверка билета, немедленно предъявите билет!» Застигнутые врасплох добропорядочные британцы подсовывали билет под дверь, и Фрайдей успешно скрывался с ним в неизвестном направлении. Проводя все время вне команды, Робин не мог похвастаться хорошими отношениями с одноклубниками – он вполне мог затеять драку на тренировке из-за пустяка. Да и на поле его стало легче вывести из себя, хотя иногда это шло на пользу команде. Например, в матче против «Лутон Таун» голкипер соперника Милийя Алексич злобно отреагировал на извинения Фрайдея после опасной игры. Тогда Робин сразу после ввода мяча в игру отобрал его у защитника, обвел вратаря и закатил мяч в пустые ворота, показав после этого лежащему Алексичу два пальца (знак V считается в Англии оскорбительным, как и средний палец). «Кардифф» выиграл 4:2, а тот знак был увековечен валлийской группой The Super Furry Animals, которая поместила портрет Робина на обложку своего сингла The Man Don’t Give a Fuck («Человек, которому пофиг»). Эти слова его отлично характеризуют, ведь Фрайдей редко задумывался над последствиями своих деяний, поддаваясь эмоциям. После проигранного «Кардиффом» финала Кубка Уэльса всех игроков команды разбудили посреди ночи странные звуки. Когда все спустились в холл, то увидели Фрайдея: он стоял в трусах у бильярдного стола, в ярости швыряя во все стороны шары.
Предсезонную подготовку летом 1977 года Фрайдей по традиции пропустил. Но на этот раз он решил пойти еще дальше, и вовсе не появился в клубе на начало сезона. Вскоре стало известно, что он два месяца провел в одном из госпиталей Лондона, страдая от непонятного вируса и потеряв 12 кг веса. В прессе мелькали слухи, что у него гепатит, но медики «Кардиффа» опровергли их. В начале октября, когда Фрайдей объявился в расположении клуба, Эндрюс объявил, что нападающий в прекрасной физической форме. Так ли это было на самом деле – не суждено было узнать. Первым матчем Робина после возвращения стал выездной поединок с «Брайтон энд Хоув», где начинал свою карьеру молодой Марк Лоуренсон, будущая звезда «Ливерпуля» и сборной Ирландии. Плотная опека Лоуро вывела Фрайдея из себя: он дождался, когда ирландец в очередной раз пойдет в подкат, и ударил беднягу ногой в лицо. Судья немедленно изгнал Робина с поля, но тот не успокоился. Найдя в раздевалке сумку Лоуренсона, Фрайдей облегчился в нее, после чего принял решение уйти из футбола. «Я устал от всего этого, - рассказал он в интервью South Wales Echo. – Удаление в первой же игре после возвращения – это выше моих сил». В декабре, после отбытия дисквалификации, Фрайдей явился в офис Эндрюса и сказал, что уходит. Насовсем. Клуб не стал ему препятствовать. А вот болельщики не могли поверить, что Фрайдей в свои двадцать пять хочет уйти из футбола: жители Рединга собрали три тысячи подписей под петицией с требованием к клубу вернуть Робина, но тщетно. Какое-то время он тренировался с клубом своего деда, «Брентфордом», но потом просто прекратил приходить на тренировки. В то время он развелся с Лизой, женился в третий раз и снова развелся три года спустя. Без футбола жизнь Фрайдея потеряла смысл, он вернулся в Лондон и приналег на наркотики. Работа кровельщика приносила совсем немного денег, но он опять нашел способ получить то, что хотел. Фрайдей искал подозрительных, похожих на драг-дилеров, личностей и набрасывался на них, представляясь сотрудником спецслужб. Часто этот способ срабатывал, и Фрайдей «конфисковывал» травку или что потяжелее. В итоге в начале восьмидесятых он попался сам и отсидел срок в тюрьме.
Многочисленные злоупотребления не прошли даром даже для сильного организма Фрайдея – в тридцать восемь лет сердце его остановилось от передозировки героина. На похороны нападающего на его родине пришли сотни людей. Так закончил свой путь Робин Фрайдей, величайший футболист, которого вы никогда не видели.
