«Одна неудачная тренировка изменила мой карьерный путь». Книга Джейми Макинвена. Часть 3
В преддверии предстоящих праздников, с коими я всех с радостью поздравляю, захотелось сделать что-то занятное в блоге. Именно поэтому я вернулся к автобиографии защитника Джейми Макинвена, пару отрывков из которой были опубликованы на этом сайте где-то год назад. Так как книга этого хоккеиста, выступавшего на различных, правда, не самых высоких уровнях профессионального хоккея, представляет из себя просто набор рассказов, то и в полном переводе я не вижу особого смысла. Это будет этакий мини-сериал из нескольких частей, в каждой из которой будут выложены самые интересные, на мой взгляд, отрывки из мемуаров Макинвена. В общем, все увидите и прочтете сами.
Так что начинаем… то есть, продолжаем…
На третий год карьеры в юниорах я усвоил парочку важных уроков. Сначала я выступал в лиге уровня C, где все игроки обязаны играть в масках. Так что клюшками там работали без стеснений. И вот теперь я оказался уровнем выше. Все уже играют в визорах. Не только уровень хоккея был значительно выше, но и правила несколько отличались. Так что мне пришлось перестраиваться, и не все сразу пошло гладко.
Третий матч сезона, мы поехали в Кобур, провинция Онтарио. Я стоял перед воротами и старался сдвинуть с пятака опытного, 20-летнего нападающего. Мне приходилось непросто, так как я серьезно уступал ему в габаритах, так что решил «умыть» его. В тот момент не осознавал, что этот прием, когда ты хватаешь соперника за лицо своей грязной и вонючей крагой, является проявлением неуважения, особенно со стороны такого сосунка, как я. Поле того, как я вытер свою перчатку о его лицо, он врезал мне клюшкой прямо по морде. Я осыпался на лед, как мешок с дерьмом.
Урок первый: уважай старших.
Пока я валялся на льду, наш вингер заблокировал бросок, подхватил шайбу и умчался в контратаку. Но судья остановил игру, так как команда владела шайбой, пока ее игрок не мог подняться со льда. Один из тренеров пришел мне на помощь, приложил полотенце к лицу и помог добраться до скамейки. Пока я приближался к борту, то начинал все четче разбирать, как наш главный тренер, Стив Трац, ругается все громче и громче. И он обращался ко мне. Выражений не выбирал. И он не мог успокоиться еще пару минут.
Трацер был отличным тренером. Тогда ему было только 23 года, что являлось неслыханным делом для такого уровня. Сам он выступал когда-то в юниорской лиге Онтарио за «Беллевилль» и считался перспективным игроком, пока травма плеча не поставила крест на его карьере. Он прекрасно знал неписанный свод правил и нормы поведения в хоккейном мире.
Трацер злился на меня, потому что я остался лежать на льду, хотя мог покинуть его без посторонней помощи. Тем самым, я лишил команду потенциального шанса отличиться. Если бы я сам добрался до скамейки, то мы могли бы забить в контратаке и решить исход встречи.
Урок второй: не лежи на льду, если у тебя есть силы подняться на ноги.
Именно это и отличает настоящих хоккеистов. Это их боевитость и взаимоуважение. Для хоккеиста существует два состояния: травмирован и здоров. Если у тебя повреждение, то ты можешь играть. Если у тебя травма, то на лед ты уже не выходишь. Большинство мышечных травм подпадают под категорию «повреждений». Хоккей – один из редких видов спорта, где вы можете увидеть, как спортсмены выходят на игру с выбитыми плечами, сломанными ребрами, травмами лица, переломами рук и пальцев, травмами коленей. Сложно найти абсолютно здорового хоккеиста, учитывая скорость и жесткость противостояний.
Замечали ли вы, как по ходу сезона в НХЛ появляется новичок из АХЛ или дебютант из юниорской лиги или университета, который сразу же ярко проявляет себя? Кажется, что он просто парит надо льдом. Причина одна – он здоров и свеж. Все остальные играют через боль. И вот через несколько матчей этот самый дебютант уже сам не так весел и резв, так как он сталкивается с «прелестями» регулярного сезона.
В хоккее существует два типа новичков: одни чтят и уважают общепринятые правила, другие же ставят себя выше остальных. Таких особ называют «Супер новичок». В последний год моей юниорской карьеры, когда я выступал за «Оттаву Джуниор Сенаторс» из Центральной юниорской хоккейной лиги, у нас появился именно такой «Супер новичок». Его папаша был важной шишкой, сам парень был молод и не понимал, как стоит себя вести.
На протяжении всего года мы выслушивали, как он не должен разгружать вещи или собирать шайбы. Он заходил и выходил из автобуса раньше ветеранов, что считалось проявлением неуважения. В общем, не соблюдал никаких общепринятых норм поведения.
Перед началом сезона у нас состоялось два контрольных матча в Новой Шотландии. Я сам только попал в команду и начинал осваиваться в новом коллективе. В первой встрече мы переиграли «Антигониш», а во втором поединке в упорной борьбе уступили «Галифаксу», который выиграл в том году Кубок Роял Банк и с которым мы бились в плей-офф.
Я всегда не любил проигрывать, особенно в равной игре. Так что после матча настроение было не лучшее. Мы расселись в автобусе и погрузились в молчание. Неожиданно, «Супер новичок» схватил микрофон и начал веселиться. Я не мог этого стерпеть. Так что встал со своего места, подошел к нему, вырвал микрофон из его рук и толкнул его в грудь. В ответ он попытался ударить меня, но я успел увернуться и контратаковать. Мой оппонент потерял равновесие и влетел в лобовое стекло. Оно дало трещину. Я сразу понял, что придумал себе большие проблемы на свою голову.
«Супер новичок» выскочил из автобуса и пообещал, что обо всем расскажет. Я же просто вернулся на свое место. В автобусе повисла тишина. Через десть минут появился наш тренер, Фредди Паркер, и сообщил: «Тот, кто это сделал, купил себе билет в один конец». Я не стал прятаться и признался, что это сделал я. Тут же подошли несколько партнеров и постарались объяснить ситуацию.
Я был уверен, что мне конец. Ведь я только пришел в команду. Что еще хуже, играл я весьма паршиво. Паркер вывел меня из автобуса и отвел в сторонку: «Джейми, парень еще молод и не все понимает, я знаю. Если бы я оказался на твоем месте, то, наверное, поступил бы также. Мне придется отстранить тебе на одну игру, чтобы продемонстрировать всем, что не потерплю такого поведения, и чтобы все держали себя в руках».
Для меня эти слова Фредди значили очень много. Многие тренеры использовали бы эту возможность, чтобы выкинуть из команды бесполезного игрока. Но он знал, как правильно повести себя в такой ситуации. И за это я всегда безмерно уважал его. Паркер всегда умел руководить коллективом и находить верные слова.
Замена стекла стоила 2 тысячи долларов. Ее оплатил наш владелец, ныне уже, к большому сожалению, покойный Арт Нильсен. Он никогда не предъявлял мне претензий. Команда была его страстью. Большую часть своих денег он тратил на то, чтобы помочь молодым парням, вроде меня, исполнить свою мечту.
«Супер новичок» напомнил о себе еще раз по ходу того сезона. Это случилось на Кубке Фреда Пэйджа, который проходил в Труро, провинция Новая Шотландия.
Он вновь отказывался выполнять свои обязанности, что уже порядком поднадоело другим новичкам. Так что они пошли к опытным игрокам и пожаловались на несправедливость. Те посчитали эти претензии обоснованными и стали разрабатывать план мести.
По традиции, в первый день соревнований проходит открытая тренировка, поле чего игроки фотографируются и общаются с прессой. Нам велели прийти в костюмах, чтобы выглядеть презентабельно.
Парни начали выходить на лед, пока другая группа ждала, когда же «Супер новичок» покинет раздевалку, чтобы приступить к исполнению задуманного. Когда он, наконец, ушел, мы взяли его вещи, скатали их в клубок и обмотали изолентой. Этот комок мы бросили в душ и включили воду. Когда он вернулся в раздевалку, то обнаружил насквозь промокшую одежду.
Этот розыгрыш получил одобрение в коллективе. Несчастный новичок был вынужден раздавать интервью в шортах и майке. Тренеры не стали никак реагировать, потому что они понимали, что иногда подобные ситуации должен разрешить сам коллектив.
По ходу своего заключительного сезона в юниорской лиге, мы еще с двумя парнями жили в подвале дома одного из тренеров, так как на всех игроков приемных семей не нашлось. Для всех нас это был последний год в юниорской лиге, так что могли позволить себе немного лишнего. Одним вечером практически вся команда зависала в популярном местном баре. В итоге, к нам в подвал приперлось человек пять и все они задрыхли на полу.
В то время некоторые парни уже подрабатывали. Наш капитан трудился на полставки в местной компании по продаже отопительного оборудования. На следующий день ему в полдень нужно было явиться на работу. Именно с этого и начинается забавная часть истории.
Понимаете, капитан заметно перебрал тем вечером и отключился первым. Тогда мы решили, что будет весело разрисовать его лицо всякой похабщиной. Это обычная процедура в среде подвыпивших спортсменов. Или это или сбритые брови.
У нас в подвале стоял будильник. Другому игроку нужно было вставать в 10 утра. Но, будучи в пьяном ступоре, он не установил будильник, а перевел время на 4 часа вперед.
Проснувшись на следующее утро, наш капитан запаниковал, когда увидел на часах время 11:50 (на самом деле было 7:50). В полдень ему нужно было быть на работе, поэтому он помчался к машине.
Ездил он на поддержанной «Тойоте Каролле». У машины были проблемы с электрикой, поэтому часы также не работали. В дополнение ко всему у него отсутствовало зеркало заднего вида, которое благополучно отвалилось пару месяцев назад.
В общем, запаниковав, он помчался на работу, даже не приведя себя в порядок. Он примчался на работу с, как он думал, 15-минутным опозданием и начал втирать боссу историю о том, как застрял в пробке. Все это время начальник смотрел на него со странным выражением лица. Во-первых, время было 8:15, а во-вторых, все лицо его работника было изрисовано изображениями мужских гениталий.
Все коллеги нашего капитана валялись со смеху на полу. Когда он вернулся к нам в подвал, то мы последовали их примеру.
По ходу моего второго сезона в университетской команде у нас случился выезд в Колгэйт и Корнелл. Это была серая, дождливая неделя, и наше выступление вышло подстать погоде. Оба раза мы упускали преимущество и проигрывали из-за чудовищных ошибок. Такие ошибки могут заставить любого тренера начать терять волосы.
После второго поражения наш тренер был в бешенстве. Он бушевал в автобусе, а мы морально готовились к изнурительной тренировке, которая обязательно ждала бы нас в понедельник.
Но через пару часов случилось неожиданное – наш автобус заглох. Мы стояли в кромешной тьме посреди безлюдной пустыни. Наконец, причина нашей проблемы стала ясна – мы остались без бензина. Зашибись, мало того, что нас дважды унизили на льду за одни выходные, так еще водила забыл залить бак перед обратной дорогой. Не стоит, наверное, говорить, что наши тренеры, которые и так были не в лучшем расположении духа, стерли бедолагу в порошок.
Самое паршивое, что мы застряли неподалеку от какой-то деревушки, где все уже мирно спали. Заправка была закрыта. Как и продуктовой и хозяйственные магазины, парикмахерская, банк и магазин одежды. Свет горел только в местной таверне. В нашей ситуации это казалось настоящим оазисом счастья.
Тренер повернулся к сидящим в автобусе и гаркнул: «Все расселись по местам и не дергаться». А затем убежал в бар. Через пару минут он вернулся и объявил, что мы можем пропустить по пивку, но должны держать себя в руках.
Также тренер смог узнать, кому принадлежит заправка. Несчастного владельца разбудили посреди ночи и призвали на выручку. Он обещал появиться где-то через полчаса.
Да, тот бар был еще тем задрипанным местечком, но в тот момент нам он казалось круче «Студии 54». Мы были счастливы, что появилась возможность так хорошо провести время и забыть недавние неудачи.
Конечно, все превысили тренерскую норму, но его это, кажется, мало волновало. Думаю, он увидел, как мы рады случившемуся, и решил, что эта посиделка лишь поможет в сближении коллектива.
Когда мы вернулись в автобус, то чувствовали себя уже совершенно иначе. Улыбки не сходили с наших лиц. Иногда команде нужно какое-то необычное событие, чтобы изменить все к лучшему. Для нас этим событием стала неожиданная ночная остановка автобуса в какой-то глухомани.
Не знаю, какую роль все произошедшее сыграло в дальнейшем, но мы провели достойный сезон, пробились в плей-офф и смогли поквитаться с Колгэйтом и Корнеллом. Я до сих пор сохраняю дружеские отношения со многими парнями из той команды.
Хоккей постоянно развивается. И технологии играют в этом очень важную роль. Тренерский штаб тратить многие часы на анализ игры соперника и подготовку к следующей встрече. У крупных команд даже есть специальные видеотренеры, которые отвечают за подготовку всех необходимых видеоматериалов.
Когда я выступал в NCAA, за видеоразборы отвечал один из студентов, который помогал тренерам с техникой. Каждую неделю тренерский штаб разбирал предстоящих оппонентов. Клубы обязывали делиться видеоматериалами с соперниками, чтобы все оказывались в равных условиях в процессе подготовки. Мы разбирали все: игру в неравных составах, сочетания звеньев, тактику входа в зону, особенности действий лидеров…
На одной неделе нам предстояло принимать Йель и Принстон. И всю неделю тренер готовил нас ко встрече с Йелем. Матчи с Принстоном нам всегда удавались, так что Йель представлялся более опасным соперником. Всю неделю мы смотрели видео с их участием. Как они выходят из своей зоны, как расставляются в большинстве, как стараются входить в зону атаки... Всю неделю мы оттачивали способы контрмер на тренировках. Долгие часы упорной подготовки.
И вот наступает пятница. 17:30. Время последнего видеопросмотра. Последний раз пробегаемся по всем основополагающим моментам. Неожиданно, один из наших парней встает и обращается к сидящим в комнате: «Эй, а кто на этом видео из Йеля?»
Все посмотрели на него так, будто он прилетел с Марса. Помню, как в голове у меня пронеслась мысль: «Черт, ему пи***. Тренеры точно усадят его в запас». На лице тренера читалось выражение: «Черт, как меня угораздило связаться с таким идиотом?»
Но игрок не унимался: «Тренер, я уверен, что это – Коннектикут». Тренер уже не выдержал: «Бл*, нет же, Коннектикут в бел…» - а затем он запнулся и уставился в монитор. Парень был прав!
Качество видео было паршивым, и никто раньше не удосужился присмотреться повнимательнее. Всю неделю мы готовились к Йелю по записям игры Коннектикута!
Я никогда не забуду реакцию тренера, когда он осознал, что все неделя подготовки пошла псу под хвост. Он немного помолчал, потом повернулся к нам и швырнул планшет в стену: «Ладно, парни. Забудьте о прежней системе. Просто постараемся забить голов больше, чем смогут они».
Все с трудом могли сдерживать смех.
В хоккее, как и в любом другом виде спорта, все может измениться в одно мгновение. Команда или отдельный спортсмен, которые «поймали волну», могут добиться наивысшего успеха. И в хоккее итоговый успех зависит от каждой смены. Тренеры и игроки делают все возможное, чтобы не упустить инициативу, а с ней и преимущество.
К примеру, если соперник забьет два быстрых гола, то тренер зачастую выпускает на лед четвертое звено, чтобы парни изменили ход игры сокрушительным силовым приемом или знатной дракой. Именно поэтому каждый игрок в хоккейной команде имеет свою роль и так значим для коллектива. И неважно, сколько при этом он проводит времени на льду. Гриндеры и тафгаи также важны, как и снайперы или плеймейкеры.
В дебютном для меня сезоне в NCAA мы приехали играть в Корнелл, который являлся нашим заклятым соперником. Я мчался за шайбой, чувствуя жаркое дыхание преследователя за спиной. Этот был Грег Хорнби – гриндер «Корнелла», который был крепок, как кирпичная стена. Он любил играть в тело и искал любую возможность продемонстрировать этот свой талант. Его любимый прием - подкрасться сбоку и снести зазевавшегося защитника, когда тот собирается вывезти шайбу из-за ворот.
И вот я оказался за воротами. Шайба у меня, но я вижу, как Хорнби летит мне навстречу с горящими глазами. В последний момент я смог скоординироваться и отдать прекрасный пас от борта на ход партнеру. Этой передачей я отрезал почти всю команду соперника.
А через мгновение Хорнби просто уничтожил меня. Звук был такой, будто на трассе столкнулись два автомобиля. Тот шум в ушах я не забуду никогда. Я постарался встать на ноги и доползти до скамейки, не показывая, насколько мне больно. Я даже ухмыльнулся скамейке «Корнелла», откуда до меня доносились оскорбления и пожелания сразу же отправиться к врачу (желательно, к ветеринару).
Вернувшись на скамейку, я чувствовал себя правда неплохо. Был доволен тем, что даже в такой неприятной ситуации сумел отдать такой удачный пас. Но по взгляду капитана и по тому, что никто не похлопал меня по плечу, я понял, что не все разделяют мою гордость.
После этого силового приема болельщики «Корнелла» ожили и не затыкались на протяжении целых пяти минут. Они скакали на трибунах, орали и постоянно скандировали: «Хорнби! Хорнби! Хорнби!» Я чуть не оглох.
Только тогда я осознал, что же на самом деле там произошло. Я поставил себя в уязвимую позицию и позволил Грегу Хорнби проявить себя во всей красе. Его силовой прием взбодрил болельщиков, а их энергия передалась игрокам. Следующие несколько минут мы не могли вылезти из своей зоны. Я не просто подставился под силовой прием – я позволил им перехватить инициативу. В этом вся суть игры.
Даже самая мелкая деталь может испортить тебе карьеру. Если ты провел лучший матч на глазах у нужных людей, перед тобой откроются множество дверей. И наоборот, если кто-то, к чьему мнению прислушиваются, увидел тебя не в том месте и не в то время, ты можешь оказаться на обочине спортивной жизни. Именно поэтому стабильность и психологическая устойчивость являются важнейшими чертами успешного хоккеиста.
В дебютный сезон в составе университета Кларксона я проводил убедительный год. Лидировал по показателю полезности, выходил во второй бригаде большинства и даже признавался лучшим новичком недели. В общем, у меня все складывалось хорошо и я был доволен своим выступлением, надеясь на второй год сделать еще один шаг вперед.
Но в начале второго сезона меня замучили травмы, из-за чего пропустил несколько недель. Когда я, наконец, смог вернуться в основу, главный тренер - Джордж Ролл - решил вернуть меня во вторую бригаду большинства. Был уверен, что вот-вот выйду на ведущие роли. Оставалось лишь показать, на что я действительно способен.
Но, неожиданно, ситуация кардинально изменилась. На одной из тренировок мы отрабатывали игру в большинстве и вход в зону. Почему-то, то занятие проходило в напряженной атмосфере и Ролл был недоволен нашими действиями. В начале того занятия я неудачно врезался в штангу ворот и повредил левый конек. В результате, по ходу любого маневра я мог потерять равновесие, сам того не ожидая.
Когда началась отработка действий в большинстве, я должен был подхватить шайбу за воротами и начать уходить на левый край. Конечно, при первой же попытке повернуть налево я рухнул на лед. Ролл велел повторить упражнение… И я новь оказался на заднице. Тренер начинал уже злиться и прикрикнул на меня, чтобы я собрался.
Последняя попытка.
Не знаю, о чем я думал, но верил, что смогу совершить маневр. Естественно, я вновь распластался на льду. В этот раз Ролл остановил тренировку и велел другому защитнику занять мое место.
Тогда я этого еще не знал, но это был последний момент в моей студенческой карьере, когда я считался игроком большинства. В межсезонье мне предрекали роль одного из ключевых защитников команды. Чувствовал, что мое катание и умение обращаться с шайбой могут помочь команде в большинстве. Бригады меньшинства уже были сформированы, так что на эту роль я и не претендовал. Но, понимаете, если вы выходите только в равных составах, то вас сложно причислить к важным игрокам команды. Или незаменимым. И без четкой роли ты становишься «игроком ротации».
Вот так вот, одна неудачная тренировка изменила мой карьерный путь. С того момента я потерял уверенность в своих силах. Когда тренер утверждается в своем отношении к определенному игроку, то его мнение крайне сложно изменить. Ты лишь можешь надеяться, что судьба улыбнется тебе и подарит шанс напомнить о себе.
Маскоты и талисманы стали неотъемлемой частью игры. И NCAA не является в этом вопросе исключением.
Когда я выступал за Кларксон, то у команды было прозвище «Золотые рыцари», так что наш маскот был рыцарь, облаченный в золотые доспехи и с клюшкой вместо меча. Он выходил на лед перед началом матча и в перерывах. Каждый год устраивались специальные прослушивания среди желающих исполнять роль талисмана.
Как-то нам попался очень энергичный парень. В первой же игре сезона он просто вылетел на лед и, стоит отдать ему должное, здорово выкладывался. Мы же спокойно вышли вслед за ним на раскатку и стали вальяжно разминаться.
Неожиданно, я услышал страшный грохот. Это наш новый маскот «не справился с управлением» и влетел на полной скорости в борт. Начало игры пришлось отложить на 15 минут, пока беднягу уносили на носилках. Позже нам рассказывали, что он выбил плечо, сломал руку и челюсть. А вы думаете, что только хоккеисты в опасности на льду?!
На второй год моей карьеры в университете Кларксона мы должны были начинать сезон двумя играми в Бемиджи, штат Миннесота. Так как наше учебное заведение располагалось на севере Нью-Йорка, то путешествие обещало быть интересным.
Сначала мы загрузились в автобус и отправились в Сиракьюз, где нас ждал первый из трех запланированных рейсов. Из Сиракьюз мы направлялись в Детройт, а потом пересаживались на рейс до Миннеаполиса. Когда мы прибывали в Миннеаполис, то должны были вновь совершить пересадку на последний рейс – 35-минутный круиз до Бемиджи.
Первые два полета прошли спокойно. Мы приземлились в Миннеаполисе, в самом крупном аэропорте Северной Америки, вечером. Изучив информационное табло, мы поняли, что посадка на следующий рейс происходит на другом конце аэропорта. Получасовая прогулка! Когда мы, наконец, добрались до нужных ворот, то персонал даже немного испугался такой толпы. Немедленно начались какие-то консультации.
Наш тренер, Джордж Ролл, который участвовал в этих переговорах, явно был недоволен.Наконец, он объяснил суть нашей проблемы. Когда организовывают такие небольшие рейсы, то рассчитывают средний вес пассажиров согласно рекомендованным стандартам. Проблема в том, что кроме восьми охотников на рейс намеривалась попасть еще целая хоккейная команд. Наверное, средний вес каждого нашего представителя составлял 200 фунтов, а стандарт – 170. Учитывая, что в нашу делегацию входило 35 человек, то перевес составил 1000 фунтов.
Руководство стало предлагать Роллу провести ночь в Миннеаполисе и улететь на утро другим самолетом. Наш тренер, мягко говоря, был не в восторге от этой идеи, ведь в Бемиджи уже были зарезервированы гостиница и ресторан. Но нас спасли те самые охотники – они согласились дождаться следующего рейса и тем самым решили проблему с перегрузом.
Наконец, мы расселись по местам. Тут все стало еще интереснее. Сам самолет выглядел так, будто он участвовал еще во Второй мировой войне. Я не мог поверить, что такой летательный аппарат допустили до перевозки пассажиров.
Не добавляло уверенности и то, что наша стюардесса находилась на девятом месяце беременности. Она было на сносях. Компания пыталась отправить ее в декретный отпуск, но через профсоюз она настояла, что может продолжать работать. Единственное условие – она могла работать только на тех рейсах, где одним из пилотов был ее муж. Еще хуже было то, что я сидел в первом ряду, так что перед полетом она предупредила меня: «Если у меня начнутся роды, то вам придется помогать принимать ребенка». - «Дорогуша, если начнутся роды, то я разлягусь без чувства на полу рядом с тобой».
Не стоит говорить, что полет выдался, мягко говоря, нервным. Но, наконец, мы приземлились в стране 10 тысяч озер. И должен вам сказать, что Миннесота – одно из самых прекрасных мест, где мне доводилось побывать.
После успешной игры против «Бемиджи» мы начали обратный путь домой. Сначала вновь полет на каноэ с винтами до Миннеаполиса. Затем выяснилось, что наш рейс откладывается, так как самолет нуждается в дозаправке. Оказавшись, наконец, в воздухе, мы поняли, что уже сильно отстаем от расписания. В Миннеаполисе нас вновь высадили на другом конце аэропорта, так что нам пришлось в прямом смысле слова бежать с вещами наперевес к стойке регистрации рейса до Детройта. Наш тренер, ГрегДрезель, успел предупредить, что мы на подходе. К счастью, нам пошли на встречу и задержали вылет на 15 минут.
Спустя еще 10 минут бега и несколько «случайных жертв» среди несчастных прохожих, которые неудачно подвернулись на встречу нашей ораве, мы влетели в самолет. Я до сих пор помню, те недовольные взгляды, которые обратили на нас другие пассажиры. Наверное, люди не знали, почему рейс задерживают. И их точно не обрадовало, что это было ради целой команды потных неандертальцев.
Если вы думаете, что выступление за студенческую командунакладывает хоть какой-то отпечаток воспитания, то я буду вынужден вас разочаровать. Если бы нашу команду на несколько лишних часов отправили в зоопарк, то, уверен, что вскоре мы бы также оказались в клетках.
P.S. Прошу прощения за качество фотографий.
А тут банальная дедовщина-(( Думал такой треш только в баскете-(((